однако часто впереди подразумевается возможность или попасть в капкан и потерять в нём конечность, или быть придавленным внезапно упавшим деревом.
Атеизм
Мои взаимоотношения с атеизмом – это даже не борьба и не противостояние – они отчасти похожи на отношения между двумя неравнодушными людьми, оттого-то мне удается так легко с ним мириться и допускать его взгляды. Я позволяю посторонним людям удивляться легкости того, как я и атеизм ловко и непринужденно соглашаемся по многим вопросам – всё дело в уважении и обоюдном признании собственной беспомощности в познании мироздания.
Никаких долгих обид и неловких моментов до высказывания своего мнения и никаких неуместных и глупых оговорок или отговорок после этого – я и атеизм как-то умудряемся вызвать друг в друге уважение к тому, в чём наше незнание заметно сильнее всего.
На что похожи наши взаимоотношения? Я бы сказал, что всё можно сравнить с бесконечно простой механикой человека и его воззрений, однако это далеко не так, и за нашей связью кроется нечто, что я бы не назвал любовью или интересом, а скорее определил бы как уважение и своеобразную интимную нужду друг в друге.
Мои с атеизмом взаимоотношения – некоторые скажут «Это искаженная форма извечного противостояния двух философий: философии отрицания и философии допущения – первые всегда видят только единственную возможность существования всего, а вторые так и норовят не согласиться.
Возможно…
Я закрепляю за атеизмом право заявлять о моей правоте, но и атеизм оставляет за мной свободу допускать его неправоту. Атеизм не пытается направить мои взгляды в свое русло именно так, чтобы в итоге я сам понял, насколько я наивен. С моей же стороны нет ответных нападок на высказываемые доводы.
Я боюсь и не хочу, чтобы мои взаимоотношения с атеизмом превращались в нечто, что может запятнать либо саму идею атеизма, либо идею моей веры в Бога, или поставить меня в неудобное положение перед моими же взглядами. Опасность остаться в дураках.
Сейчас я сказал больше о себе, чем об атеизме.
Ох, этот длящийся момент, когда мои мировоззрения и философия атеизма встречаются вместе – о нём я потом вспоминаю еще очень долго, до тех пор пока не ложусь спать, а смятение мыслей в моей голове как-то безболезненно не вытесняет всякие оценочные суждения, касающиеся нашей обоюдной доброжелательности и разумности.
Мое с атеизмом взаимопонимание – это такая умилительно прелестная и по-детски добрая вещь – самое безвинное, что может случиться с человеком. Я не жду от наиболее резких атеистических взглядов снисхождения к себе, я даже не спрашиваю себя, способны ли они вообще снизойти до моей личности и свойственно ли им сострадать оступившимся в своих убеждениях людям.
Я не получаю от своей веры больше или меньше того, что она в состоянии мне обещать, атеизм в свою очередь мне также не дает чего-то больше или меньше того, что он может себе и своим истинам позволить дать мне.
Ничто
