и встаю.
Душ, завтрак, процедуры – от монотонности кружится голова. Со вчерашнего дня цвет индикатора не изменился. Это хорошо: значит, во время квеста мне не придется экономить каждый метр.
Игра начнется в двенадцать. Меньше чем через час.
Я переодеваюсь в кофту и бриджи, принесенные Киром, подхватываю сумку с вещами и иду к Джону.
– Выпишите меня.
Утешитель откидывается на спинку стула.
– Ваша карма не восстановилась. Да, ночь прошла спокойно, но это не значит…
– Выпишите меня, – повторяю я холодно.
Он не поймет, что мне некогда болеть. Не поймет, что я обязана попытаться помочь Элле.
– Уверены?
Я киваю. Утешитель протягивает мне документы, и я расписываюсь в том, что несу полную ответственность за свое здоровье.
Свободная и вновь безликая, я выхожу под дождь.
Серые стены двадцатиэтажной коробки потемнели от влаги и давят, давят мрачными тенями, словно хотят опустить меня на колени. Я ежусь, но через секунду выпрямляю спину. До боли.
Больничный блок примыкает к металлической ограде. За ней – другие мегаполисы, другие люди. А еще – реабилитация для сущностей и Элла.
Одинокая дорога разделяет небо на две части и ведет за пределы города, навстречу северу и холодам. Ради тех, кто не боится иной жизни.
Природа в ярости, а у меня нет зонтика.
Еду поездом. В висках до сих пор пульсирует страх не успеть. На минуту забегаю в штаб и оставляю вещи.
– Удачи, Сова! – кричит Кир, дожевывая сухари.
– Ох, она мне сегодня пригодится. Спасибо! – отвечаю я уже с улицы.
Дождь заканчивается, но ледяной ветер все еще проверяет деревья на прочность. Расчесывает их, заплетает ветви в косички.
Я вновь слушаю мерное пыхтение поезда.
В южной части города, вдали от небоскребов и вычищенных до блеска заводов, темнеет четырехэтажное здание, которое не подходит нашему городу. Серое, низкое, ободранное, оно напоминает о жизни до. Будто через тот глючный портал выкинуло и его.
Заглянуть бы за ширму тридцати пяти лет. Что было там, в две тысячи сотом году?
Рядом с домом Оскара – амбар, по размерам не уступающий моей квартире. Чуть южнее – трасса и поля. Интересно, кроме гостя из прошлого здесь кто-нибудь гоняет?
На крыльце топчется парень в черной рубашке и джинсах.
– Что, красотка, и ты сюда?
Держу пари: за биомаской скрывается смазливая улыбка.
– Сомневаюсь, что мы по одному и тому же делу, – хмыкаю я.
Незнакомец трясет головой, избавляясь от кудрявой мокрой челки. Он тоже без зонтика.
– Можешь не смотреть на дверь. Я звонил – никого. Закрыто.
– Уже догадалась, – фыркаю я, облокачиваясь на перила.
– Ты рано. – Он наклоняется ко мне. – Десять минут до начала.
– До начала чего?
– Ты знаешь, о чем я. – Видя, что я не настроена шутить, парень щелкает
