на ксероксе бумагу с убитым и положила ее поверх фотографий.
– Боже мой, труп! Зарезан?
– А здесь этот зарезанный сидит за столом рядом с Янкой. Еще могу сказать: в том же конверте был зашифрованный CD-диск. На нем, видимо, записана тайная информация. И еще могу добавить. Яну все эти фотографии чрезвычайно взволновали. С чем это связано, я не знаю, но этот конверт представляет для моей дочери реальную опасность.
– Ты хочешь сказать, что Янке таким способом прислали черную метку?
– Именно.
Вероника откинулась на спинку лавки и долгим, пытливым взглядом стала осматривать окрестности, то есть тыкаться взглядом в кирпичные стены, граненые цоколи и легкие башенки чужой жилплощади, где прятались порок и зависть.
– Не откидывайся на спинку, – сказала она вдруг, заметив мою расслабленную позу. – Эта лавка старше меня.
– Но ты же откидываешься!
– Мне можно. Лавка меня знает. Ладно. Надо спасать внучку. Пойдем.
– Куда?
– Тут рядом.
Вероника надела резиновые перчатки и решительно открыла калитку.
Меньше всего я ожидала, что она приведет меня к помойке. На скрытой кустами бетонной площадке стояли мусорные баки, рядом лежали пластиковые пакеты разной расцветки и размера.
– Не увезли, – удовлетворенно заметила Вероника, ловко палкой выдернула красный пластмассовый куль с изображением кинодивы и отнесла его в сторонку. Потом, к моему удивлению, она развязала пакет и вывалила его содержимое на бетонные плиты. Среди картофельной шелухи, банок, окурков и прочей дряни была обнаружена изящная записная книжица с золотым обрезом. Обложки не было, поэтому первая и последняя страницы были безнадежно испорчены. Без намека на брезгливость Вероника отерла записную книжку, сунула ее в карман, запихала мусор в пакет и бросила его в общую кучу.
– Вовремя ты приехала. Завтра было бы поздно, – сказала она по дороге домой.
– Чья это книжка?
Вероника не любила отвечать на прямо поставленные вопросы, поэтому ответила уклончиво:
– Здесь одни иностранные адреса. Зачем мне ее хранить?
– Эта книжка принадлежит мужчине, который дал тебе конверт? Да? Что ты молчишь?
– Она валялась на полу. Под стулом. Там в кафе были такие круглые стулья, очень тяжелые. Он уже ушел. Я подняла книжку. Я надеялась его найти и отдать ему. Но мой седой блондин исчез.
– И что… книжка валялась в таком виде? Без обложки?
– Ну почему же? Обложка была. Я оставила ее себе. Зачем выбрасывать такую хорошую вещь?
Когда мы опять уселись под яблоню, я уже ясно представляла себе ситуацию. Книжка была положена на солнышко посушиться.
– Вероника, дорогая, а ты не можешь показать мне обложку?
– Зачем? Я не помню, куда ее задевала. Я могу тебе ее описать. Она такая узкая, коричневой кожи, с золотым вензелем, похожим на астрологический знак.
