взял на руки спящую малышку, сунув мне в руки букет.
А мое сердце сжималось от радости, видя эту картину.
Дома Глеб не мог наглядеться на дочку, глаза его светились такой радостью и торжеством, что спрашивать – счастлив ли он, что родилась дочь – не было никакой необходимости. Все было ясно без слов.
– Давай знакомиться, – предложил счастливый отец. – Как тебя звать, принцесса?
– У нее еще нет имени, Глеб. Я хотела назвать ее вместе с тобой, понимаешь?
– Это просто замечательно, что у девочки еще нет имени. Я тебе очень благодарен, Таня! – обрадовался Глеб.
Целый день он провел с нами. Кормил дочку, интересовался: что она есть, когда гуляет, купается. И почему – то очень обрадовался, когда узнал, что молока у меня почти нет, и кушает дочка молочные смеси. Мы вместе вышли погулять и Глеб с большой осторожностью катил перед собой коляску, а я шла рядом и не могла поверить в свое счастье. Теперь я была абсолютно уверенна, что все у нас обязательно будет так, как виделось мне в мечтах о будущей семейной жизни.
А вечером, когда он искупал дочку в маленькой ванночке и уложил спать, спев ей песенку на английском языке, Глеб предложил отметить наше первое и очень важное событие глотком шампанского.
– Глеб, я не буду пить, ты же знаешь, что бывает со мной после спиртных напитков, – робко отнекивалась я. – Я хочу насладиться тобой, запомнить тебя и нашу встречу, чтобы вспоминать каждую секундочку, проведенную рядом с тобой, когда ты снова уедешь на свои задания. Или мы больше не будем расставаться так надолго? У нас же теперь настоящая семья!
– Танюша, не бойся, я не собираюсь тебя спаивать. К тому же организм женщины здорово меняется после родов, можем проверить эту гипотезу. Смотри, что я для тебя привез.
Он стал вынимать из пакетов упаковки с сырами и дорогой ветчиной, конфеты, розовые грозди винограда, оранжевые веселые мандарины и, наконец, на столе появилась бутылка шампанского.
– Ну, смотри, как все это красиво и необычайно вкусно! – промурлыкал Глеб и кошачьей походкой стал приближаться ко мне, пристально глядя своими сумасшедшими глазами.
Два шоколадных омута поглотили меня целиком, парализовав мою волю. Я осторожно взяла протянутый мне бокал, в котором тонкой струйкой поднимались крошечные пузырьки. Глеб с тихим звоном коснулся его своим и слегка подняв, прошептал:
– За счастье и за новую жизнь!
Потом он стал медленно снимать с меня мой растянутый свитер, застиранный лифчик. Горячие волны накрывали меня с головой, я чувствовала его руки на своем теле, отвечала на его поцелуи. Потом мы вновь выпили чудесного шампанского, и Глеб протянул мне виноградную ягодку.
– Какая я счастливая, – шептала я, кружась голой по комнате.
Малышка заплакала, и я быстро взяла ее на руки, прижав к себе и продолжая кружиться.
Глеб смотрел на нас и смеялся, держа в руке свою маленькую камеру.
– Не
