—слушаю птицу.
Холодно как. Слишком светло.
Баба в футболке
ковшиком в кадке разбила стекло —
в горле осколки.
Плачет кулик, плачет кулик,
топчет водицу.
Я забываю русский язык —
слушаю птицу.
«Птичка серая скажет мне…»
Птичка серая скажет мне:
остаёшься в своей стране —
белой, каменной, ледяной…
Полетели на юг со мной.
Отвечаю сквозь первый снег:
я не ангел – я человек,
я – земля, я из глины весь…
Я давно похоронен здесь.
«Так пасмурно, что нету небосклона…»
Так пасмурно, что нету небосклона
и некуда мечтать.
Вот лобачевская ворона:
пропала, появилась и опять
исчезла, и внезапно показалась —
и с глаз долой средь бела дня,
как будто вся во времени осталась…
Как мало времени осталось у меня.
«Нежнее инея в зверином ухе…»
Нежнее инея в зверином ухе,
сосков малиновых на сучьем брюхе —
не имя, а снежинки костный хруст
от дуновенья Бога; Божьих уст
взыскуют твёрдые уста сибирской стужи,
звезды полярной зрак становится всё уже,
всё глубже вдох, всё ближе к Богу Бог,
и в хрусталях – мертвец чертополох;
али репейник сам себя сосёт —
сосульку сладкую – и не произнесёт
никак своё большое имя смерти,
не чуя сквозь сугроб чугунной тверди.
«Маленький человек…»
Маленький человек,
мальчик – щека в песке:
глина у нас, как снег,
тает сама в руке.
Если тебе не лень —
вылепи воробья…
Ангел отбросил тень —
Господи, это я.
«Буду водой стоять…»
С.
Буду водой стоять
к дамбе лицом – и течь
в шлюзы за пядью пядь,
так распыляясь в речь,
так испаряясь весь,
чтоб Иисус босой,
если вернётся, здесь
ноги омыл росой.
«Ты в воду посмотришь – потом из воды…»
Е.
Ты в воду посмотришь – потом из воды:
твой взгляд голубые оставит следы
на небе, водой отражённом,
на небе, травой окружённом.
Ты в воду смотрела, как смотрят в неё,
взыскуя грядущего. Это питьё
осталось на пальцах от Бога —
немного, ты знаешь, немного.
Ты трогала каплю – не узел, а связь —
куда она делась, откуда взялась —
и дула на воду, сквозь слёзы смеясь,
и дула, как после ожога.
«Живой и мёртвый, с вечностью во рту…»
Живой и мёртвый, с вечностью во рту,
где прямо с неба оды пьёт Гораций,
где зренье продувает пустоту
до обморока,
