поздно?
– Это – как умирать или жениться: никогда не поздно.
– Лучше второе.
– Кто бы спорил.
– Ну что? За встречу? Они разлили, выпили.
– Что не похвастался, Леший? – спросил Гринев, поведя рукой.
– Я скромный.
– Воздух здесь – хоть пей.
– Да. Когда‑то это было глушью, а теперь... Дорогу подвели, был бы на машине, заметил. Ты по делу?
– Нет. Просто.
– Я, вообще‑то, так и решил. А потом подумал – мало ли... Все‑таки давно не виделись.
– Очень давно. Ты поднялся.
– Одни люди падают, другие поднимаются. По второй? Они выпили. Повспоминали общих знакомых. Выпили по третьей. Поболтали о политике. Снова налили... И снова...
– Как‑то странно себя чувствую, – признался Лешаков.
– С чего? Хороший дом, теплая ночь.
– Отвык общаться просто так. Совсем отвык. Умом понимаю: мы же знаем друг друга сто лет, и вообще... Пью и – не пьянею. Сверлом мысль: «Что ему от меня нужно?»
– Мне? Я же сказал: ничего.
– Я не о тебе, Олег. Я о привычке. И о времени. Оно меняет нас. И когда‑нибудь изменит совсем. Общество свободных индивидуумов. Наверное, ты прав.
– В чем?
– В войне. Как сформулировал некогда Томас Гоббс: «Война всех против всех». А свобода – не что иное, как свобода подмять остальных.
– Может быть.
– Война... Она всегда за выживание. Если покатишься вниз, можешь не остановиться.
– Кто знает, Леший, где верх, где низ? Может, в этом и есть вся прелесть?
– В падении?
– Я же медведь. Работаю на падение для будущего подъема. Да и, как сформулировала одна милая девушка... по ощущениям полет от падения неотличим.
Лешаков посмотрел на Олега пристально и очень внимательно.
– Я не пьян, – улыбнулся тот. – Но и не трезв.
– Вид у тебя шальной. Словно ты собираешься прыгнуть с вышки в бассейн без воды.
– Почти что.
– А воду нальют, когда научишься прыгать?
– Надеюсь, раньше. – Олег помолчал, произнес раздумчиво:
– Иногда это приходится делать. Прыгать или...
– Или?
– Имитировать прыжок.
Лешаков погрустнел:
– Вот это и плохо.
– Что именно?
– Мы не виделись черт‑те сколько времени... Сидим, умничаем, а каждый думает о своем. И ладно бы дети, жена, семья. Нет. Бизнес.
Олег встал, прошелся по балкону‑террасе, вдохнул настоянный сосновый аромат:
– Почти рай.
– Мне тоже нравится. Вот только... Мы сидим здесь, видим кусочек леса и – друг друга... И приходит мысль такая, что дух захватывает... А есть ли остальной мир? Или он – мираж?
– Ты в поселке давно не был, Леша?
– С детства.
– Жаль.
– Почему?
– Завод там был.
– Сейчас
