мэм. Может быть, выйдем, и вы расскажете нам свою историю? Надо ли где-нибудь за вас расписаться?
Старуха фыркнула и презрительно отмахнулась:
– Сестра Рэтчед давно отчаялась со мной совладать.
– Это которая? – спросил Тристан, глядя в сторону стойки.
– Тристан! – воскликнула я. – То, что я не знала ДАРПА, меркнет в сравнении с тем, что ты не знаешь сестру Рэтчед.
– Я их всех зову «сестра Рэтчед» с тех пор, как вышло кино, – говорила тем временем Эржебет. – Меня это веселит.
– Вы здесь с тех пор, как вышло «Над гнездом кукушки»? – изумилась я.
– Да. Теперь ты понимаешь, почему я так спешу вырваться. Скука.
– Давайте выйдем на улицу, – сказал Тристан.
Снаружи было холодно и безлюдно. Неуютная садовая дорожка вилась между группами ажурных металлических скамей, на которых старички могли посидеть с гостями более или менее наедине. Эржебет с неожиданной для ее лет грацией опустилась на середину одной скамейки, предоставив мне и Тристану сесть напротив, лицом к слепящему весеннему солнцу.
– Здесь люди ругаются со своими детьми по поводу наследства, – сообщила она. – У меня детей нет, так что от этой напасти я избавлена.
– Если позволите, мэм, начнем с начала, – предложил Тристан. – Имя, дата и место рождения, краткая биография.
Она приосанилась и сделала важное лицо.
– Будете записывать?
– Пока мысленно. – Он постучал себя по голове. – Начинайте, пожалуйста.
– Меня зовут Эржебет Карпати. Я родилась в Будапеште в тысяча восемьсот тридцать втором году.
– Нет, мэм, – сказал Тристан. – Это неправда. Такого не может быть.
Эржебет обожгла его гневным взглядом – как мне показалось, с явным удовольствием.
– Не смейте говорить со мной в таком тоне. Я – ведьма. Когда магия начала уходить из мира, Мелисанда предупредила меня, что скоро она исчезнет совсем. Своим последним заклинанием я насколько возможно замедлила собственное старение, чтобы дождаться вас здесь и сейчас, когда мы можем быть друг другу полезны. Ты ведь знаешь, я этого не хотела, – продолжала она, глядя на меня в упор. – Я бы просто состарилась и умерла. Смерть была бы лучше жизни в последнем столетии. В этой стране ужасно обходятся со стариками. Вы запираете их в кошмарных зданиях вроде этого, полностью отрезаете от жизни, а потом делаете все, чтобы они прожили как можно дольше. Глупейшая система. Вас всех следовало бы расстрелять. Тем не менее, – продолжила она, не дождавшись от нас согласия или хоть какого-нибудь отклика, – вот она я. И вот они вы. Сажайте меня в свой автомобиль и везите к ОДЕКу. Я уже предвкушаю, как снова начну колдовать.
Тристан обеими руками потер лицо, как будто на него внезапно накатила непомерная усталость.
– Дайте мне минуточку, мэм. – Он вынул телефон. – Как пишется ваше имя?
– Если вы собираетесь искать меня в «Гугле», то вы ничего не найдете, – сказала
