никогда не поверю, чтобы скелет, даже трижды оживший, смог двигаться не имея мышц.
Кое-как уговорив себя выйти из заветного угла, я, обойдя покойника метра за полтора, приблизился к груде «сокровищ» и попытался найти что-нибудь полезное. В идеале – автомат Калашникова.
Автомата в груде, естественно, не было. Зато нашлась увесистая золотая хреновина, нечто среднее между царской «державой» и гвоздодером. Украшенная мелкой вязью полусфера плавно перетекала в узкую, слегка изогнутую лопатку длиной в руку. Взяв найденный «инструмент» в руки я отправился изучать вход.
Отлитая из матовой стали дверь оказалась вогнутой. Причем под довольно большим радиусом. Открывалась она вовнутрь, и до неприличия плотно прилегала к каменному проему. Всунуть в нитеподобную щель между дверью и стеной толстую лопатку оказалось нереально. Бритвенное лезвие – можно, но бритвы в этом мире у меня не имелось. Я отступил, размахнулся «инструментом» и несколько раз ударил полусферой в районе задвижки – была там на камне характерная царапина. Дверь даже не звякнула! Она явно выдержала бы даже прямое попадание гаубичного снаряда. А вот на «державе» после ударов не осталось ни малейшего следа от рисунка, и да простят меня археологи всех времен и народов.
Пришлось перейти к окну. За мелкой металлической сеткой виднелись толстые прутья… Да и размер у окна не мой. Тесное, не пролезть. Пожалуй, тюрьму эту делали на совесть, с расчетом на умников вроде меня… Но стены я все равно простучал. Ничего. Правда, во многих местах на камнях были явные следы зубов. Я невольно покосился на покойника. Может это он зубки сточить пытался? Но для этого они должны быть прочнее стали! Будем надеяться, он не оживет, когда петухи откукарекают полночь…
Однако выхода обнаружить пока не удалось. Я вернулся к куче золотого хлама и попытался найти более приличное оружие. Меч, шашку, копье, ольхон или хотя бы перочинный нож… Тщетно. Ничего ценного. Единственной удачей оказалась находка кожаной рапсодии. Видимо, она служила воинским доспехом – толстая грубая кожа, бронзовые наплечники, широкая овальная пластина с изображением оскаленной пасти на груди. Там же нашелся и широкий ремень с пряжкой, больше похожей на сильно сплющенный рыболовный крючок.
Вновь подобрав тяжелую «державу» я уселся на пол рядом с дверью. В моем положении самое лучшее – дождаться, пока принесут пайку и попробовать треснуть «кормильца» по голове. Может, повезет.
Из окна послышались голоса. Мужские.
Боже мой… Тхеу… Как она там, что с ней?.. Женщина, которая рискнула довериться мне, помочь… Накормила, одела. Разделила со мной ложе. Что мог я дать ей взамен? Не сумел даже защитить… Передо мной, как наяву, заблестели голубые глаза с карими лучиками… Что может сделать мужчина для женщины? Я не сделал ничего. Слушал ее крики бессилия и трясся от страха. Мерзавец, подлец, трус!
Пальцы невольно крепче сжали «инструмент». Войди кто-нибудь – вколотил бы по плечи в пол без малейших
