ты не думаешь, что я хочу преуменьшить твою потерю. Я только имею в виду, что оправиться можно после почти чего угодно. Эдакая удивительная способность. Поэтому такие, как Гамлет, так сильно боялись ада. Ему нет конца, и лично я в него не верю. Мне кажется, в жизни все меняется, а после смерти – просто прекращает существовать. Может, в будущем я и передумаю, но времени у меня полно. И даже у тебя его предостаточно, ведь тебе только двадцать четыре, всего на десять лет больше, чем мне.
Вскоре после этого ее позвала Эллен – ликвидировать беспорядок, который Клэри развела на кухне.
– Прости за сконы, – сказала она, забирая поднос. – Тесто было вкусное, а потом что-то пошло не так. Ума не приложу, почему они не получились.
Клэри ушла, а Зоуи осталась лежать и размышлять о том, что было сказано – и не сказано тоже, – но как только вспомнила фразу «Я думаю, для меня ты скорее подруга», то снова расплакалась. У нее никогда не было друзей.
После того разговора Зоуи приняла несколько решений: например, поискать новый дом (ведь они так и не переехали – отчасти из-за ее беременности, а отчасти из-за отсутствия необходимых средств, хоть в семейной компании Руперту и платили существенно больше, чем в школе) и чем-то развлечь Руперта. Но тут возникли сложности с Эллен, которая, раз дети отправились на учебу, теперь занималась приготовлением пищи, но умела стряпать лишь незамысловатую детскую еду, совершенно не подходящую к утонченным вкусам Зоуи. В итоге из ее идей ничего не вышло, однако Зоуи это почему-то не волновало. Иногда она думала, что, может, ей необходимо решиться на нечто более серьезное или трудное. Впрочем, эти мысли казались ей одновременно и масштабными, и расплывчатыми, непостижимыми для ее разума, и Зоуи боялась, что даже если и осознает их в полной мере, то они окажутся для нее неосуществимыми. В некоторых отношениях ей стало проще. Она больше не злилась на Клэри и Невилла – они все равно отнимали у Руперта не так уж много времени и внимания. Невилл, который теперь ходил в дневную школу, держался от Зоуи на почтительном – с эдакой прохладцей – расстоянии, предпочитал разговаривать с Эллен или с отцом. Ситуация с Клэри была иной. Зоуи чувствовала, что Клэри искренне старается, что у нее благие намерения и она всегда восхищается ее новой одеждой. В ответ Зоуи попыталась помочь падчерице с внешним видом, однако, кроме единственного вечернего платья, которое она специально для нее пошила, Клэри ничего не заинтересовало. Во время совместного похода по магазинам Клэри тоже ничего не понравилось. «Чувствую себя в ней глупо», – заявила она, когда Зоуи нашла совершенно очаровательную саржевую матроску с медными пуговицами. Ладно, решила Зоуи, все равно Клэри постоянно дырявит, рвет и пачкает вещи чернилами, да и растет очень быстро. Ни капли не бережет одежду, как говорила Эллен, которой приходилось ее бесконечно стирать, гладить и чинить.
В том, что касалось Руперта, Зоуи пребывала в подвешенном состоянии. Она всегда принимала его чувства к ней как должное. Руперт считал ее
