Так как в машине были ещё боеприпасы, то рванула она хорошо.
Всё это внесло панику в ряды противника, а вот ребята Назара наоборот как второе дыхание получили, видя, что перевес теперь на их стороне.
Ещё минут пять звучали выстрелы из ТТ и очереди из автоматов Калашникова, затем всё стихло.
Назар прошёлся по тем, кто валялся на асфальте и контрольным выстрелом в голову дострелял их.
Из своих тоже были потери: один убитый и три раненных.
– Ты как? – пристрелив корчащегося из бригады Архипова пацана, Ефим просканировал взглядом Назара.
– Нормально. А ты?
– Тоже. Ты знал, что они в кустах засаду устроили? – видя, что Назар кивнул, Ефим сплюнул на асфальт, – вот суки. Ну как с такими дела вести? Мы к ним на тёрки приехали, чисто пабазарить, а они решили нас как лохов перестрелять.
– Они то может и решили, только вот как всё вышло, – Назар, перезарядив пистолет, выстрелил в голову очередному лежащему на асфальте парню.
– Шальной ты, Назар…. Безбашенный. Ты бы хоть намекнул, что там засада… Зачем сам полез, зацепить ведь могло…
Назар лишь махнул рукой и пошёл в сторону их машин.
– Ну что, а теперь поехали к Петровичу, – закричал один из их пацанов, – обмыть это дело нужно. Мы ведь теперь под себя весь бизнес Сарычева подгребём.
– За этот бизнес ещё пострелять придётся… Архип его нам так просто не отдаст, – Назар закурил около машины, – мы ему сейчас войну объявили. Но только я уступать не буду. Из принципа не буду. Я ведь хотел с ним по-честному пятьдесят на пятьдесят, а он, сука, людей подослал нас убрать. Так что теперь ему конец, не жить ему и его банде не жить – это я обещаю вам, братва.
Воодушевленные такой речью, пацаны заговорили разом и, в приподнятом настроении погрузившись в машины, поехали в сторону Москвы на ипподром, отмечать такое событие – объявление войны с бандой Архипа.
***
Назар ехал и вполуха слушал воодушевлённый разговор ребят, сидя в джипе черокеза, А сам смотрел на улицы Москвы, думая о том, что за эти пять лет он стал просто убивать людей, и это вошло в его жизнь и стало уже обыденностью. Но он опять не позволил себе почувствовать уколы совести за тех, кто остался лежать там, на асфальте. Он убрал свою совесть глубоко внутрь себя, оставив на поверхности лишь жестокую маску лидера и вожака их банды, которому все подчинились, признавая его власть и силу.
Он вспомнил, как всё это начиналось тогда давно, в девяностом, когда он практически уже два года был в этой банде на роли боевика и подчинялся полностью Варламу. А потом случилась эта подстава, когда по поручению Варлама, приехав забрать деньги и идя по коридорам притона, он получил по голове монтировкой, а дальше всё в его жизни резко поменялось.
Он вспомнил, как только немного оклемавшись сбежал из больницы и поехал в их съемную квартиру, которая находилась в старой пятиэтажке недалеко от метро Молодёжная.
Расплатившись
