в том, чтобы нам предъявили иск о нарушении контракта. Да, я не оговорился, именно иск. Этой маленькой партнерше парней из «Гаучерос» всего семнадцать лет. А они, оказывается, уже давно таскают ее c собой по всей стране, скрывая ее настоящий возраст. И теперь, если ей вздумается подать на них в суд, хлопот не оберешься. Я полагаю, в контракте указано только название группы, но не говорится, что мы имеем право ее распустить. Успокойся, Гил, ты мне уже говорил, что они убедили тебя, что все будет в порядке, но ведь никакого порядка нет. Откуда я знаю, что она подаст в суд? Да она сейчас сидит рядом со мной. – Он подмигнул Нили и не торопясь закурил новую сигарету. – Согласен, Гил, я понимаю, как трудно будет сейчас подыскать другую танцевальную группу. Но, по-моему, мы можем все уладить прямо сейчас, не отходя от телефона. У «Гаучерос» типовой контракт актерской гильдии на пять сотен в неделю, так? Ты имеешь право в течение первых пяти дней c начала его вступления в силу отказаться от их услуг в любой момент, так? Так объясни им все это и выдай им другой контракт, уже на четыре сотни, а на пятую сотню подпиши контракт c их партнершей. Используй ее как хочешь, как хористку, на заменах, в этюдах, да в каком угодно качестве, лишь бы она осталась в программе. На это ты не потратишь ни одного лишнего пенни, и все останутся довольны… Да, конечно, я передам ей, что ты завтра ждешь ее на репетицию. Что ты сказал? Да я буду просто счастлив! В «Копакабане»? Когда? Сегодня вечером? Приду c удовольствием. Ладно, увидимся там.
Лайон положил трубку и, улыбнувшись, посмотрел на Нили:
– Ну что же, юная леди. Поздравляю, вы будете выступать!
Нили промчалась по комнате и бросилась ему на шею в порыве восторженной благодарности.
– Ах, мистер Берк! Вы – чудо, ей-богу! – Затем она подбежала к Энн и обняла ее. – Я тебя обожаю, Энн! Я никогда этого не забуду. Ты мой единственный настоящий друг. Даже мой шурин предал меня! А сестрица?! Наверняка эта гадюка все знала! Чарли ни за что бы не осмелился провернуть такую подлость без ее согласия. Ой, Энн! Если я когда-нибудь добьюсь успеха, если из меня что-нибудь получится или если тебе когда-нибудь что-нибудь понадобится, ты можешь на меня рассчитывать, я сделаю все, клянусь, я…
Энн осторожно высвободилась из ее неистовых объятий.
– Я рада за тебя, Нили. Очень рада, правда!
Зазвонил телефон, Лайон снял трубку, послушал и, прикрыв ее рукой, шепнул им, что это снова звонит Гил Кейс. Энн охватило дурное предчувствие, что все рухнуло, но Лайон вдруг рассмеялся.
– Не знаю, Гил, – сказал он в трубку и повернулся к Нили. – Кстати, как тебя зовут?
Ее детские глаза широко раскрылись.
– Нили, – произнесла она.
– Ее зовут Нили, – повторил Лайон в трубку. – Да, Н-и-л-и.
Он снова выжидательно взглянул на Нили, та медленно кивнула ему, подтверждая, что он все сказал правильно. Потом Лайон спросил:
– Нили… кто? Какая у тебя фамилия?
Нили ошарашенно уставилась на него:
– Ах ты, черт!.. Да не знаю я! То есть я хочу
