Я, конечно же, ошибся. В какой-то момент Камиэль остановилась, так что я врезался в ее хрупкую на вид спину от неожиданности. Девушка ловко перекинула мою папку с одной руки на другую, после чего провела свободной ладонью в воздухе, закрыв глаза. Пространство вокруг нее заколебалось, а затем стало очень плотным, складываясь в очертание большой и тяжелой деревянной двери. На ней были вырезаны фрагменты какого-то судилища: часть участников, чьи изображения были выполнены безлико и грубо, возносилась в небо, а часть падала куда-то вниз, раскрыв деревянные рты в немом крике. Над дверью светилась надпись на незнакомом мне языке, кажется, это был иврит, однако, стоило на нее посмотреть, буквы изменились, сложившись в призыв на русском языке: «Ты никому не можешь быть судьей, пока к добру не обращен душой»[5]. На секунду мне показалось, что я сплю и нахожусь в бредовом кошмаре, иначе как объяснить наличие в христианском Чистилище цитаты таджикского писателя-мусульманина на иврите с переводом на русский язык? Глобализация добралась и до загробного мира?
– Заходим, – начала монотонно пояснять мне Камиэль. – Говорить ничего не нужно, наши судьи и так всё уже знают и поняли… – на этих словах я подумал про себя, что решение они уже также приняли, но язвить по этому поводу сил у меня больше не было. – Я отдаю вашу папку для ознакомления, после этого будет вынесен вердикт. Обжалованию решения суда в Чистилище не подлежат, потому что нет ни одного основания, чтобы сомневаться в компетенции и непредвзятости судей. Они служат добру и, значит, наказывают зло, а невинного никогда не осудят предумышленно.
– Ура… – вздохнул я.
– Это точно, – согласилась Камиэль. – Вперед, грешная душа.
Наше знакомство с рыжеволосым небесным созданием было недолгим и не отличалось дружелюбием, однако в тот момент мне хотелось верить, что ей меня немного жаль. В конце концов, она же ангел и должна быть милосердной даже к такому… адвокату, как я.
Тяжелая дверь отворилась с жутким скрипом. Наверняка в Чистилище не смазывают петли, чтобы на входе в зал суда все грешники окончательно впадали в священный ужас и панику, а те, кто еще остался в коридоре, чтобы не забывали, где находятся и чего ожидают. Мы вступили внутрь, в большой зал, отделанный серым мрамором. Камиэль шла первой, я плелся за ней следом, мрачно оглядываясь по сторонам. Все там говорило о нейтралитете и срединном положении, которое Чистилище занимает по отношению к Аду и Раю. Здесь не преобладали какие-либо цвета, вся обстановка зала была совершенно невыразительной. В помещении отсутствовали даже какие-либо знаки отличия, указывающие на Рай и Ад: не было вообще ничего, кроме высокой трибуны, за которой сидели трое судей.
– Они все ангелы… – вырвалось у меня, когда я увидел их в самый первый раз. – Вот вам и справедливый суд…
Я ожидал, что судить меня будут представители не только Рая, но и Ада, ведь, вполне возможно, вселенское Зло и не захотело бы забирать мою душу к себе, не посчитав ее достаточно пропащей? Однако в коллегии судей не
© Джами Абдурахман.
