плечами.
– Конечно.
Я иду, policía[36] следуют за мной, держась так близко, что я чувствую их дыхание на своей шее. Я поворачиваю за угол нужного коридора и вижу собаку-ищейку, лающую на мой шкафчик. Раздается команда «сидеть», и пес усаживается возле своего дрессировщика. Рядом стоит мистер Хаус.
– Карлос, это твой шкафчик? – спрашивает меня он.
– Да.
Он выдерживает драматичную паузу, прежде чем продолжить:
– Я спрошу только один раз, Карлос. У тебя там есть наркотики?
– Нет.
– Тогда ты не будешь против открыть его, правда?
– Не-а. – Я ввожу комбинацию и открываю дверцу.
– Что это такое? – спрашивает один из копов, показывая на магнитные печенья Киары. Он подходит ближе, чтобы рассмотреть их, и служебная собака заходится лаем. Коп тычет пальцем в печенье. – Да это же печенье, – делает он поистине гениальный вывод.
– Думаю, ваша собака голодна, – говорю им я.
Коп смеряет меня суровым взглядом.
– Помолчи, парень. Ты, скорее всего, напичкал их наркотиками и продаешь.
Наркотическое печенье? Он что, шутит? Это просто несвежее шоколадное печенье. Я захожусь смехом.
– Думаешь, это забавно, сопляк?
Я прочищаю горло и стараюсь сохранить серьезность на лице.
– Нет, сэр.
– Это ты приготовил печенье?
– Да, сэр, – лгу я, потому что их совершенно не касается, кто на самом деле его испек. – Но вам вряд ли стоит пробовать достать их оттуда.
– Почему нет? Боишься, что мы поймем, что ты в них добавил?
Я качаю головой:
– Нет, просто поверьте мне, они ничем не накачаны.
– Хорошая попытка, – говорит коп.
Игнорируя меня, директор пытается оторвать одно из магнитных печений от стенки шкафчика. Печенье крошится в его руке. Я снова кашляю, пытаясь скрыть смех, когда он подносит шоколадные крошки к носу и нюхает их. Мне становится интересно, что бы подумала Киара, узнай она, что ее печенье попало под подозрение. Один из копов крошит еще одно печенье и берет в рот маленький кусочек, чтобы проверить, есть ли в тесте какие-то нелегальные добавки. Он пожимает плечами.
– Я ничего не чувствую. – Он подносит остатки печенья к носу ищейки – и та стихает. – Дело не в печенье, – говорит он, – там внутри есть еще что-то. Доставай все вещи, – приказывает он, скрещивая на груди руки.
Я беру пару книг с верхней полки и кладу их на пол. Затем вынимаю еще пару книг с нижней. Наконец, я достаю из шкафчика свой рюкзак, и собака вновь принимается лаять. Да этот пес бешеный. Не удивлюсь, если через некоторое время он свернет себе шею и его глаза завалятся внутрь черепа.
– Достань все из своего рюкзака и выложи на пол перед собой, – говорит Хаус.
– Слушайте, – отвечаю я Хаусу. – Я понятия не имею, почему эта собака так бросается на мой рюкзак. У меня там нет наркотиков. С ней, должно быть, что-то не так.
– Проблема
Полицейские.
