было собраться с мыслями и немного передохнуть.
Подойдя к машине, я уже хотел сесть в неё, как в глаза мне бросилась броская вывеска кафе. Раз уж в последнее время творится не пойми что, почему бы мне не посетить это ужасное место? Я открыл тяжёлую дверь, с уже достаточно сильно облупившейся белой краской и шагнул внутрь. Хотя на улице было светло, но внутри было немного темнее, как будто краски вокруг потеряли насыщенность. Такой эффект давали мутные, слегка грязные окна, такие что окружающие пейзажи кафе теряли свои контуры и цвет. А дешёвые тусклые лампы никак не могли заменить солнечные лучи. Обитые искусственной кожей диваны никак не сочетались с пластмассовыми стульями. Расставленные вокруг покрашенных деревянных столов они создавали такой хаос, что хотелось как можно быстрее бежать отсюда подальше, лишь бы не видеть это буйство безвкусицы. Шерон иногда любила выпить здесь кофе. Она говорила, что здесь очень хорошие милые официантки и спокойная тихая атмосфера.
–Что будете заказывать? – ко мне, наконец, подошла девушка, которой на вид было лет шестнадцать. Я бы совершенно не удивился, если бы вечером услышал точно такую же фразу от неё в каком-нибудь затхлом притоне, в которые если тебе даже уже есть восемнадцать – трижды подумаешь, стоит ли в него идти. Как же всё мерзко утроено. Кто-то может и в тридцать, сорок лет целыми днями заниматься чем душе угодно, пока не сдохнет в ближайшей канаве, а кому-то нужно вкалывать с самого детства. Те кто говорят, что мир прекрасен просто никогда не были на стороне тех, кто плюнул бы им за такую фразу в лицо, будь у них такая возможность.
–Чашечку кофе и тост с маслом, – она записала мой заказ в блокнотике и, поблагодарив за заказ, унеслась куда-то вглубь кафе.
К моему огромному удивлению, это заведение явно не горевало по клиентам. Люди сновали туда сюда, несколько раз я даже видел знакомые лица, но я сразу же отворачивался, не желая быть узнанным. Просто удивительно. Есть же сотни мест, где еда и сервис лучше. Но некоторым хватает и тех объедков, которые им подкинут здесь.
–Слыхал, Шерон говорят, пропала, – услышал я пропитый голос за соседним столиком, отделённым от меня листом тончайшей фанеры.
–Не та ли, с которой ты не прочь был поразвлечься?
–Да я со всеми, у кого хоть немного милое личико и нет лишнего между ног готов поразвлечься. Ты же меня знаешь, Джонни.
Ответом ему был смех. Человека три-четыре. Пропитые, прокуренные ублюдочные отбросы общества. Я чувствовал, как моё лицо наливается кровью. В висках начало стучать от злости.
–Ну, хорошо, пропала она, к чему ты это?
–Да к тому, что слыхал я, что это друган её, дрыщеватый такой, не от мира сего укокошил. Они типа со школы ещё дружили, а теперь вот так вот.
–Откуда ты такой бред выуживаешь. Может на трассе кто платить не захотел лишнюю двадцатку. Все эти ангелочки на самом деле те ещё шлюхи.
–Да говорю тебе, его сегодня в офисе допрашивал детективчик наш. Говорят, что он ещё её бойфренд
