пожали друг другу руки.
– До встречи, – кивком попрощался Билл. Грег проводил его самой своей искренней улыбкой, а внутри у него все пело. «Ты снова добился своего, малыш, – поздравил он себя. – Это так легко, когда никуда не спешишь…»
Внутренне улыбаясь, Грег повернулся к каменным ступеням, чтобы подняться по ним к дому. И тут из столовой на террасу наверху лестницы вышла женщина и, облокотившись на резную балюстраду, откинула голову и сделала глубокий вдох, словно борясь с обмороком. Она мгновенно привлекла к себе его внимание, и Грег окинул ее привычным оценивающим взглядом: отличная фигурка, крепкая грудь, лет тридцать пять, но из-за этого он не стал бы выгонять ее из своей постели… И вдруг, словно почувствовав на себе его взгляд, женщина взглянула вниз. Вот это глаза! Господи, что за глаза у нее были – кошачьи, светлые, почти желтые и, когда она уставилась на него, они превратились в черные щелочки, бездонные и бросающие вызов. Грег ощутил, как по телу его пробежала дрожь возбуждения. В следующий миг женщина развернулась и едва ли не бегом бросилась обратно в дом. Кто это?.. Что это?.. Чувствуя, как звенят от предвкушения блаженства натянувшиеся нервы, Грег стал медленно подниматься по лестнице.
Филипп не на шутку встревожился, когда Джилли, вышедшая было на террасу, чтобы подышать свежим воздухом, влетела внутрь с такой быстротой, словно за нею черти гнались. Он тут же последовал за нею, но оказался недостаточно проворен, чтобы настичь супругу, прежде чем она заперлась в ванной наверху, выходить откуда наотрез отказалась, невзирая на все его мольбы.
– Со мной все в порядке, Филипп, – только и заявила она в ответ. – Это все жара. Я сейчас умоюсь, а потом немедленно сойду вниз. Ступай в сад и жди меня там.
Сидя в ванной, Джилли слышала, как замирают вдали шаги Филиппа. С трудом заставив себя встать, она медленно подошла к зеркалу и уставилась на свое отражение, не узнавая себя в женщине, которая смотрела на нее оттуда, – раскрасневшейся и задыхающейся, с диким взором. Она была еще не готова встретиться с ним лицом к лицу. И вновь на нее накатило ощущение его физического присутствия. Соски у нее затвердели, и она провела по грудям обеими руками, глядя на себя в зеркало. Но она жаждала ощутить прикосновение не этих маленьких белых ладошек с накрашенными розовым лаком ногтями, а сильных и загорелых рук – и вновь внизу живота у нее вспыхнул огонь, а по ногам потекла красноречивая влага. Джилли в отчаянии сползла на пол. Опытные пальчики быстро скользнули к очагу ее жгучего желания, и уже через несколько секунд ее охватило неизмеримое блаженство. А потом еще раз и еще, и, содрогаясь от чувственного наслаждения, она вновь и вновь шептала одно и то же имя.
Безутешно бродя по саду, Филипп наткнулся на Стефани и Денниса. Когда он подошел к ним ближе, Деннис с гордостью продемонстрировал ему кинокамеру, размахивая бокалом шампанского, зажатым в другой руке.
– Филипп! – окликнула его Стефани, – как насчет того, чтобы сфотографировать меня с моим взрослым сыном?
– С
