его палаты?
– C27. Вы что, хотите осмотреть сектор C? Зачем? Вы разбудите пациента, а его не так-то просто утихомирить, знаете ли!
Сара провела электронным пропуском по считывающему устройству. Над дверью зажглась зеленая лампочка, раздался металлический щелчок, и бронированная створка открылась.
– Вы пойдете со мной, – бросила Сара директору.
Она вошла в коридор сектора C первой; Грунд, качнув головой, двинулся следом, за ним – Нильсен, не спускавший глаз с директора, и криминалисты.
Коридор без окон, выстеленный резиновым линолеумом, слабо освещали неоновые лампы. Сара насчитала шесть палат, больше похожих на камеры; на каждой двери стояла буква «С», сопровождавшаяся цифрами. В углу потолка над входом в коридор торчала камера видеонаблюдения.
У двери с табличкой «C27» Сара остановилась и подняла задвижку смотрового глазка.
Помещение было меньше, чем палаты в секторе А, и в нем, как и в коридоре, не было окон. Голая лампочка под потолком бросала резкий, холодный свет на умывальник, унитаз, стол, стул и привинченную к правой стене койку. На койке, уткнувшись лбом в стену, лежал худой светловолосый мужчина. При воспоминании о том, на какие зверства способен этот хрупкий, изящный человек, Сара поежилась.
– Любуетесь старым знакомцем? – шепнул у нее за спиной директор.
Сара резко опустила задвижку и пошла дальше по коридору.
– Здесь больше никого нет, – бросил ей в спину Грунд. – Как я уже говорил, Янгер – единственный пациент в этом секторе.
Сара шагала вперед, не оборачиваясь.
– Откройте эту дверь, – указала она на камеру с табличкой «C32».
Директор схватился за узел галстука, и на этот раз было ясно, что он пытается скрыть волнение. Кроме того, властное лицо заметно побледнело.
– Зачем? Там пусто.
Сара, вместо ответа, посмотрела на часы.
Грунд, нервно облизнув губы, достал из кармана связку ключей, вставил один из них в замок и два раза повернул, после чего со вздохом толкнул дверную створку.
Внутри было темно. Попросив у криминалистов еще пару перчаток и бахилы, Сара щелкнула выключателем, который обнаружился слева от входа в палату-камеру, и ошеломленно замерла.
Каждый квадратный сантиметр выбеленных стен был покрыт граффити: крошечные черные символы неопределенных очертаний сталкивались, налезали друг на друга, водили хороводы в головокружительном графическом хаосе. Как будто палату наводнили полчища неведомых паразитов и застыли на стенах, готовые к бою.
Сара затянутым в перчатку пальцем провела по стене, вглядываясь в замысловатый узор и пытаясь различить в нем какие-нибудь привычные формы, но видела лишь нагромождение пятен и загогулин.
– Мне нужны фотографии всей разрисованной поверхности стен. – Она посмотрела на пол. – И поищите здесь следы мочи.
Криминалисты, надев капюшоны и маски, вошли в палату и занялись делом.
