style="font-size:15px;"> – Рано тебя сегодня отпустили, – заметил Ренат. – Как прошло?
Пётр неопределенно повел рукой – нормально прошло.
Полонезов не сказал ничего, он был занят какой-то композицией.
Пётр открыл тумбочку и достал книгу. Зачем – он не знал. Он просто выполнял задуманную кем-то многоходовку. Этапы сменялись сами собой по мере выполнения – ему оставалось лишь верить, что все его шаги укладываются в единый план. И надеяться, что этот план достаточно проработан. Другого уже не будет.
Геологический справочник весил как чугунная пепельница. Пётр подержал его в руке – нет, лупить им никого не надо. А что тогда?.. А вот: книга переломилась пополам, и из нее выпало несколько банкнот. Восемьдесят рублей. Плюс полтинник покойного Кочергина – сто тридцать. Тридцатку Пётр отложил в карман, а сотню бросил на тумбочку.
– Гарри!
– Чего тебе? – недовольно спросил старик.
– Партеечку, а?
– Давай, давай, – промурлыкал Полонезов и, торопливо смешав фигуры, перенес доску к нему на кровать.
– На что?
– Так… на что… просто так.
– Э, Гарри, это несерьезно. У меня есть сто рублей.
– А у меня нету, – без сожаления сказал старик.
– Тогда на «кукареку». Идет? Проиграешь – полезешь под койку, выиграешь – сотню получишь.
– Зачем она мне?
– Гарри, ты совсем дебил, – подал голос Зайнуллин. – Сто рублей ему не нужны! Да ты знаешь, почему эти суки с тобой играть не хотят? Не на деньги потому что! А если на деньги – каждый согласится. Отбоя не будет!
– Да? – с сомнением спросил Полонезов.
– Да! И я сыграю, и любой.
Пётр благодарно кивнул Ренату и выжидательно посмотрел на старика.
– Хорошо, – согласился тот. – Какая?
Пётр ткнул в левый кулак, и старик ехидно показал черную. Петру было всё равно, играть он не умел.
Расставив с помощью Зайнуллина фигуры, он последовательно отдал четыре пешки, коня и обоих слонов. Когда гроссмейстер съел ферзя, Ренат сказал, что дальше всё ясно, и Пётр не возражал.
– Вот так, – молвил донельзя гордый Полонезов. – Меня на чемпионат приглашали, а я…
– Тоже мне! – презрительно бросил Зайнуллин. – У Петрухи склероз, его кто угодно охмурит. И вообще, он псих. А ты с нормальными пробовал? С санитаром ты пробовал?
Реплика про психа показалась Петру обидной, но Зайнуллин говорил дело: если удастся натравить Полонезова на охрану, дальше будет легче. Собственно, ничего другого Продуманный План и не предполагал.
– Да он со мной не станет, – отмахнулся старик.
– За деньги-то? За сто рублей и не станет?
Гарри нерешительно поковырял в ухе и, собрав фигуры, вышел в коридор.
– Сейча-ас, – мечтательно протянул Ренат. – Пойдем поприкалываемся.
