лишь маленький пустынный песчаный остров, и ни души вокруг. Гробовая тишина, нарушаемая только отдаленным отголоском дивного, пугающего пения…
И обернувшись в этой тишине, я увидела возвышающуюся за своей спиной волну! Такую огромную, что казалось, она вот-вот пронзит небеса. И рядом с ней я выглядела словно махонькая песчинка, которую эта волна, даже не замечая, способна в мгновение ока смести, не оставив от нее и тени воспоминания.
Волна, в сине-зеленой водяной стене которой отчетливо проглядывалось жуткое лицо с седой бородой и кустистыми бровями из морской пены. Медленно, обрушивая на меня шум воды, заточенный в стене волны рот открылся, и низкий голос, напоминающий гул гигантского водопада, медленно проговорил:
– Бесполезно продолжать это, Керолайн. У тебя не выйдет ничего изменить. Ты ведь и сама уже слышишь, черные сирены начали свою арию!
С шумом, напоминавшим оглушительные раскаты грома, огромная волна обрушилась на меня, заглушая мой собственный крик! Бежать некуда, бесполезно, да и ноги не могли даже сдвинуться с места. Все, на что меня хватило, это испуганно прикрыть голову руками…
Вскочив с кровати, я лишь часто дышала, оглядываясь по сторонам… и случайно споткнулась о ведро-по-совместительству-туалет! Благо оно от этого все же не опрокинулось.
Приснится же такое… Жалко только, что остальное, судя по каюте, все-таки не сон.
А вот ведерко наверное лучше вынести, от греха подальше.
Обувшись, я взяла пресловутое отхожее место за ручку и тихо-тихо направилась вперед, на палубу. Как я и подозревала, ночь уже наступила, так что вокруг было безлюдно. Лишь несколько матросов болтали о чем-то на другом конце корабля. Что немного порадовало – не очень-то хотелось выливать за борт это ведро под взглядами толпы ржущих мужиков.
Осмотревшись по сторонам, словно выползший из норки зверек, я на цыпочках прошла по палубе и внесла свою маленькую лепту в дело загрязнения океана.
– А мне сегодня везет. Полез бы на корабль с того борта – еще бы на голову мне это вылила, – внезапно прозвучал за моей спиной дерзкий мужской голос.
Подскочив, я тихонько вскрикнула и уставилась на слишком обаятельного типа, как раз подпирающего мачту. Высокий, крепкий, в белой рубахе из грубого полотна, черных штанах и добротных кожаных сапогах. С красной банданой, завязанной поверх темных волос до плеч, и красным поясом, за которым был запнут старинный пистолет. С бородкой в стиле ван дайк на харизматичном, слегка грубоватом лице, и колкими, самодовольными черными глазами.
Но что самое главное, мне совсем не понравилось то, что первой характеристикой, которую я дала ему на подсознательном уровне, было «обаятельный». Нет-нет, никаких засматриваний на мужиков, пока я нахожусь на борту корабля, куда меня притащили силой и удерживают против воли! Даже если они в самом деле производят впечатление обаятельных паршивцев.
Стараясь не смотреть на незнакомца,
