Бекка поняла, что ни трезвой, ни пьяной, ни в своем уме, ни свихнувшись – ни при каких условиях она не вытерпит близости с Гретхен. Нужно было бежать и бежать немедленно. Продолжая улыбаться и потягивая через соломинку вишневый сок, Бекка огляделась вокруг. Она сидела лицом ко входу, спиной к барной стойке. Вокруг сновали работницы корпорации, уже погрузившиеся в атмосферу праздника и оттого раскрепощенные, веселые и полураздетые.
Еще на заре «революции полов», как назывался в учебнике переход к нынешней цивилизации, кафе с отдельными залами для мужчин и женщин ценились даже во все уменьшающейся среде гетеросексуалов за возможность не утруждать себя условностями лишней одежды. Сейчас, работая в корпорациях в разных помещениях, мужчины и женщины все равно вынуждены были следовать строгому дресс-коду, но приходя в кафе, они расслаблялись. Бекка мельком отметила нескольких знакомых ей по отделу девиц, обычно холодных и строгих, а сейчас весело пускающих по кругу лифчики, с целью выяснить: «у кого больше»; скользнула взглядом по постоянной посетительнице – Бекка не знала, в каком отделе работает эта, другого слова не подберешь, тетка – она, с накрученными на бигуди волосами, весь день проводила в кафе, и поглощала один за другим приторно-сладкие карамельные молочные коктейли. В дальнем углу зала, рядом с выходом сидела «Мышка» (так называла ее про себя Бекка) – девушка из отдела статистики, хрупкое болезненное существо, с серыми волосами в жидком хвостике, в огромных очках, бесформенном свитере непонятного коричневого оттенка и потертых джинсах.
Бекка познакомилась с ней, когда однажды, зайдя в туалет кафе, услышала странные пискливые всхлипы – Мышка сидела на полу в дальней кабинке и рыдала – ее бросила очередная наглая стерва. Вообще, как потом выяснилось, про Мышку ходили легенды – необыкновенно талантливая в своей области, одаренная, с пронзительным цепким умом и деятельная на работе, она совершенно терялась, когда дело доходило до личной жизни. Влюбить ее в себя могла любая льстивая бездарность, и таких находилось немало – Мышка писала за них работы, помогала подняться по служебной лестнице, но, добившись успеха, любовницы бросали Мышку за ненадобностью, находя себе более красивых партнерш. Много раз наступала она на эти грабли, каждый раз надеясь, что очередная пассия оценит ее внутренний мир, за неимением внешней красоты, и каждый раз это заканчивалось разочарованием.
Тогда, обнаружив эту хроническую неудачницу в состоянии истерики, Бекка утешила ее разговором вместо того, чтобы вызвать дежурную психологическую помощь и с тех пор стала для Мышки своего рода кумиром – попади она к психологам, загремела бы в клинику на полгода, и прощай работа. Мышка выражала свое почтение при всяком возможном случае, и в сложившейся ситуации это было опасно. Можно было сказать Гретхен: «Я отойду ненадолго», смешаться с толпой, выйти и быстро спуститься в гараж, где Бекка оставила свою малышку-Пежо (ну, в самом деле,
