брак в старинном гетеросексуальном понимании, был обязателен. Это сразу оттолкнуло Бэйби – если здесь, в родном мире, его просто убеждают в необходимости завести партнера, то там, на Континенте Веры, заставят. И речь тогда пойдет не просто о нормальном сексе, но об извращении – о сексе с женщиной. От одной мысли об этом его почти выворачивало наизнанку, ведь женщины – совсем другие существа!
В университете Бэбилон изучал женскую анатомию подробнее, чем в школе. Как специалист по литературе девятнадцатого-двадцатого веков он должен был представлять, о чем идет речь, когда дело в изучаемых текстах доходило до описания девушек. Еще в то время он понял, что видеть женщин со стороны – на работе, или по телевизору – это одно, а вот знать, как они устроены – совсем другое. Именно поэтому он прекрасно осознавал всю противоестественность секса с женщиной, всю аморальность этого животного, нацеленного лишь на грубое продолжение рода акта. Но именно это и стало в свое время причиной выбора темы для диссертации – Бэбилон испытывал отвращение к сексу как к явлению, а, изучая старинную литературу, можно было без зазрения совести называть секс мерзким занятием.
***
– Так и будешь сидеть в пижаме и пялиться на стенку?! Мы же опоздаем из-за тебя, Грымза опять начислит минусы в учетную карточку!
Мэт и Бэбилон за долгие годы знакомства и совместной учебы настолько привыкли всегда рассчитывать друг на друга, что и работать устроились в один отдел корпорации. Сейчас Мэт, полностью одетый, стоял на пороге кухни, включая персональник, и своим ворчанием пытался вернуть друга к реальности.
– Извини, – вздохнул Бэйби, очнувшись от нелегких размышлений о противоестественности старинного секса, – не жди меня. Я все равно опоздаю, но давай хоть ты придешь вовремя?
Мэт возвел глаза к потолку и надел наушники.
– Интересно, – язвительно заметил он, – у кого из нас двоих тут вчера была личная драма?!
– Ну, правда, извини! Я задумался, – развел руками Бэбилон. Но Мэт, уже врубивший в наушниках музыку, языком жестов показал: «Я тебя не слышу, но так и быть, предположим, ты извинился еще раз за свою тупость. Я действительно поеду первым и постараюсь тебя прикрыть. А ты – давай быстрее!». И в последний раз «громко» взмахнув руками, он вышел, а Бэбилон остался сидеть, тупо глядя в стену.
Мысль о религиозниках заставила его в очередной раз пожалеть, что в современном мире нет места монастырям. Церкви, основанные прогрессивными пастырями, продолжали свое существование, но, поскольку в человека с зачатия закладывали здоровую сексуальность, потребность в монастырях отпала сама собой.
Именно ошибкой сделавших его генетиков Бэбилон поначалу объяснял свое отвращение к сексу. Даже решил пройти специальное обследование, которое, правда, никаких отклонений не показало,
