вновь прощается Лиза. – Не раскисайте: мужчине это не к лицу.
– Мужчине и халат розовый не к лицу… Однако он на мне…
– До свидания! – повторяет Лиза, не желая вступать в дискуссию, и скрывается за дверью.
Дмитрию остаётся лишь констатировать:
– Была – и нет… Исчезла, как сон, как утренний туман… Да и мне, пожалуй, пора исчезать.. Ах, Лиза-Лизавета, кто же ты есть на самом деле?
Глава 4. Закон бизнеса
Добираясь на работу, привычно отстаивая в пробках, Дмитрий снова и снова возвращался в мыслях к девушке Лизе. Гадал сколько ей лет, замужем она или нет, действительно ли дочь профессора Веретенникова.
Удивлялся, что в сущности ничего не знал ни о своих преподавателях, ни о сокурсниках: что называется грыз гранит науки, не боясь обломать на нём зубы. Ему, парню из глухой провинции, ни коим образом не хотелось ударить лицом в грязь перед напыщенными детьми центральных городов страны, где и условия во много раз комфортнее, и знания – более обширные.
Так ему казалось поначалу, и он лез из кожи, чтобы доказать, что тоже не лыком шит. Потом все различия сгладились, нивелировались, и уже через пару лет Дмитрий ничем не выделялся среди своих сверстников. Возможно, только более серьёзным отношением к учёбе и меньшей степенью легкомысленности.
Со времени окончания института прошло почти пятнадцать лет – много воды утекло, много произошло изменений и со страной, и с людьми.
Его становление, утверждение, как личности, как предпринимателя, пришлись на лихие девяностые, когда всё трещало, рвалось и уничтожалось.
Казалось рушится всё, и уже не остановить, не удержать этого падения в пропасть.
Хапали и растаскивали всё, что можно и нельзя было ухватить. Чем больше силы, больше наглости и беспредела, тем большие куски откусывали от «общего пирога».
Дмитрию приходилось драться за каждую копейку, за каждую возможность проявить себя, встать, наконец, на ноги.
Всё испытал, всё прошёл, выстоял. Поднялся – поднял и свой бизнес, связанный с субподрядными работами по выполнению сантехнических, электромонтажных работ и монтажу оборудования.
Времени вспоминать о преподах и сокурсниках не было. Впрочем, с одним из сокурсников Дмитрий до сих пор не теряет связи – с Толяном Рудаковым. Пардон: Анатолием Викторовичем Рудаковым! Общается потому, что тот стал замом главного архитектора города. Хотя Дмитрий всегда уверял себя, что общается с ним вовсе не поэтому, что тут вполне дружеские, а не меркантильные соображения.
И вдруг стало так явственно и так стыдно за все свои мысли и поступки, словно пелена спала и открылось нечто. Или вернулось это самое нечто? И за Толика Рудакова стыдно, и за профессора Веретенникова и за Лизу. А главное: стыдно за себя.
Всего каких-то десять лет назад всё было иначе: яснее, чище, выше. И даже трудности и преграды не казались
