бизнес, и его самого.
– Для начала придётся отказаться от парочки проектов, с минимальной выгодой, сократить все «непредвиденные расходы» до минимума, заморозить до лучших времён один проект, который давно уже торчит бельмом в глазу из-за своей нерентабельности…
И прежде всего выставить на продажу свою квартиру в центре города, чтобы рассчитаться с рабочими. Она сейчас стоит каких-то денег… Пока поживу в недостроенном доме. Кстати, и его строительство тоже придётся приостановить…
Поднимаясь к себе в кабинет, Дмитрий автоматически здоровался со всеми подряд, не разбирая свой-чужой. Иногда кому-то бросал:
– Зайдите ко мне минут через пять!
Или:
– Я жду вас через семь минут в своём кабинете.
На приветствие длинноногой секретарши в обалденном прикиде, даже забыл сделать замечание за слишком оголённые ноги и торс – только кивнул головой и сказал:
– Пригласите ко мне Корнева и Метлицкую. А так же начальника службы безопасности… И Добровольского не забудьте… Да, и ещё юриста.
Разговор предстоял серьёзный. По офису уже бродили слухи, будоража умы, что шефа кинули его верный «Санчо Панса» и красотка жёнушка, оставив в одном, «пардоньте», неглиже.
Нужно было пресечь все сплетни, а сплетников наказать за длинный язык вплоть до увольнения: паникёров на корабле держать всё равно, что мину замедленного действия – непременно рванёт в самое неподходящее время.
И разговор состоялся: конкретный, обстоятельный, для отдельных сотрудников весьма нелицеприятный – вплоть до угрозы увольнения (пока только до угрозы).
Лица серьёзные, сосредоточенные – ни обычных смешков, ни шуточек, ни подкалываний.
– Скажу без обиняков, – заявил Дмитрий, – времена настали для нас, действительно, непростые… Боюсь, что придётся всем нам от многого отказаться: и от бонусов, и от празднований, да, если на то пошло, и от повышения зарплат…
Придётся пересмотреть все договора и от мало эффективных отказаться сразу, чтобы не морочить голову заказчику… Но это мы уж посмотрим конкретно с Борисом Викторовичем, Викторией Максимовной и Львом Гавриловичем…
Предупреждаю сразу: я не Павлюченко и церемониться с лодырями и прогульщиками не стану и уж тем более поощрять таких… материально. Поэтому попрошу всех сделать соответствующие выводы, и если такая постановка дел не устраивает…
Дмитрий сделал долгую паузу специально, чтобы поняли все: поблажек с этого дня не будет никому. Боялся ли он, что после такого разговора к нему на стол ляжет ни одно заявление об уходе? Опасался, но всё-таки надеялся, что таких буйных голов буде от силы две-три.
– На этом всё, – закончил свою речь Дмитрий. – Прошу все занять свои рабочие места, за исключением главбуха и экономиста…
– Да,
