профессор А.И. Денисов – его научным руководителем, последний предложил ему (как это часто бывало) прогуляться после очередного заседания кафедры и проводить его домой, и, когда они проходили мимо столовой лечебного питания для кремлёвских чиновников, он неожиданно сказал, что в Юридический отдел Президиума ВС СССР его заведующему Ф.И. Калинычеву нужен человек, который является юристом-государствоведом, поскольку вновь встал вопрос о разработке новой Конституции135.
Не стоит, рассматривая вопрос о «конституционных ожиданиях», забывать и о вполне известном, освещённом в официальной печати факте. 19 декабря 1966 г. Верховный Совет СССР на сессии принял решение о пополнении состава Конституционной комиссии – введено 33 человека вместо выбывших по разным причинам136.
Продолжали поступать письма рядовых советских граждан к проекту новой Конституции и в 1965, и в 1966, и в 1967 годах137. Э.Л. Кузьмин, тогда занявшийся этим делом, будучи помощником сотрудника аппарата Президиума ВС СССР, ветерана войны Б.А. Жалейко, отмечал, что «письма носили в Отдел [Юридический отдел Президиума] буквально мешками. …Жалейко разработал более или менее научную схему-конструкцию несостоявшейся Конституции, по соответствующим рубрикам которой сортировал, обобщал и анализировал предложения трудящихся»138. В открытой печати о новой Конституции после смещения Н.С. Хрущёва с занимаемых им постов не говорилось ни слова, только в связи с избранием Л.И. Брежнева председателем Конституционной комиссии 11 декабря 1964 г.139 и ввиду пополнения состава комиссии 19 декабря 1966 г. Поэтому граждане примерно в это время и позднее задавались вопросами в письмах в Конституционную комиссию, интересовались, когда примут новый Основной Закон СССР. Например, пенсионер А.В. Семёнов, находясь в больнице, писал 23 марта 1965 г. Председателю Конституционной комиссии в связи с предложением о новом гербе и гимне СССР: «Уважаемый тов. Брежнев!…Прошу Вас ознакомить вашу комиссию с данным материалом и материал переслать в ред. газ. “Известия”, чтобы его опубликовали и организовали вокруг него всенародное обсуждение. Я болен, но и в тяжёлом состоянии я не забываю об улучшении жизни и законности в нашей Родине»140. «Ленинец-пенсионер», как он себя обозначил в письме от 2 мая 1967 г., Н.А. Виноградов (г. Ленинград) писал: «Что случилось с проектом новой Ленинской Конституции Союза ССР, которая разрабатывается третий год и не публикуется в газетах для всенародного обсуждения? Когда ожидается опубликование? Кто заморозил разработку Основного Закона?»141 10 августа 1967 г. в канцелярию Президиума ВС СССР поступило письмо А.Н. Сагайдакова из г. Харькова, где он задал вопрос: «Газеты не уделяют внимания вопросам новой конституции к 50-летию Октябрьской революции. Будет ли новая конституция приурочена к 50-летию Окт. революции?»142
В марте-апреле 1967 г. в своём дневнике Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев записал в числе прочих и такую тезисную мысль: «О Конституции»143. Что он имел в виду? Из архивных документов, которые
