style="font-size:15px;"> – Да бросьте! – небрежно махнув огромной, как весло, рукой, сказала она. – В кои-то веки первый раз в жизни приехала на один день на море, и буду торчать, как дура, на берегу? Не переживайте, я – мастер спорта по плаванию!
В белую от пены воду вошла она красиво и стремительной торпедой поплыла к горизонту, легко пробивая головой высокие тугие гребни, однако обратно вернуться не смогла, кипящее море не пустило на берег. Мастер спорта по плаванию стала захлёбываться, однако из гордости не пожелала звать на помощь.
Люди столпились на пляже, однако никто не решался войти в воду.
– Вот дура, говорили же ей!
– Смотрите, она теряет последние силы…
– Спасатели, как нарочно, куда-то подевались.
– Да она сама виновата!
Отец пробежал по бетонному волнорезу в тот момент, когда по нему только что прокатилась огромная волна, а другая, не менее высокая, была ещё только на подходе, и, вытянув над головой сложенные замком ладони, нырнул в бурлящий водоворот. Все затаили дыхание. Мне очень хотелось плакать, и я закусил губу, чтобы не зареветь.
Через минуту произошло чудо, – огромный гребень вынес отца на берег вместе с незадачливой пловчихой, которую он крепко держал за волосы. Воды она наглоталась прилично.
К счастью, нашёлся врач, пострадавшей сделали искусственное дыхание, привели в чувство, а затем её увезла карета скорой помощи. Позже она написала папе проникновенное письмо, а в тот день я подошёл к самой кромке влажной гальки и, сам не зная почему, стал тихо твердить, глядя на беснующуюся коварную стихию:
– Море, ты всё равно хорошее!
– Верно, Саша, – услышав меня, сказал отец, взял в охапку и поднял над собой, чтобы я мог лучше видеть грозные валы, – море любит, когда с ним разговаривают.
– Ты с ним разговаривал, и оно тебя не утащило?
– Конечно!
Позже он научил меня плавать, и объяснил, что во время шторма следует плыть к берегу не по волнам, а вдоль них, тогда море не будет удерживать, – выбросит на пляж. Его морские уроки я запомнил на всю жизнь.
Он скончался внезапно, – остановилось сердце. Когда могильщики копали яму, то наткнулись на рассыпавшийся гроб со скелетом молодой девушки, его отодвинули в уголок и в эту же яму опустили гроб с телом папы. Мне было пятнадцать лет, и врезалось в память – прекрасные светлые длинные волосы, совершенно здоровые белые зубы, рассыпавшиеся на шее яркие, будто только что из рук ювелира алые бусы. Портило картину лишь платье мёртвой девушки, – оно совершенно истлело.
После смерти отца жизнь пошла как-то не так. Надо сказать, что в детские годы я крепко сдружился с детдомовцем Сергеем Спицыным, подвижным смышлёным чубастым худым ровесником с тёмными выразительными глазами и твёрдым упрямым подбородком. Мы часто бегали в кинотеатр
