спутником – все они погасли, стоило Стражам Границы переступить порог, как погас и монитор компьютера, стоявшего на столе перед государем. Кресло мягко развернулось навстречу вошедшим, и Келих, не говоря ни слова, сделал жест рукой, повелевая гостям садиться.
На вид ему было совсем немного лет, точно также, как самой Эйслин. Меньше двадцати, если судить по человеческим меркам, а на самом деле – тридцать пять. Мальчишка с точки зрения сидов. Вот только как и все, кто носил корону прежде него в династии Точащих Землю, Келих Скегран, вступая на трон, принял память всех своих предков от самого первого, получив их магический опыт, их знания и их силу. Передача памяти – смертельно опасная процедура, и проводится редко. Не всякий, кто проходит через нее, сохраняет здравый рассудок.
Говорили, что Келих не сохранил.
– Брат и сюзерен, – Брелах склонился в полупоклоне, – ты звал нас, и мы явились к твоему присутствию. Какие слова ты желаешь сказать нам? – Обычно бесцеремонный, сейчас командир Стражей Границы говорил учтиво – да вот только голос его оставался холодным.
– Брат мой Брелах, – король чуть шевельнул головой, – присядь, и ты, Эйслин, тоже садись. – На негнущихся ногах эльфийка опустилась в кресло напротив своего государя.
Брелах присел рядом, развалившись в чуть небрежной позе и закинув ногу на ногу. Эйслин хорошо успела изучить старшего Скеграна, прослужив десять лет под его началом, и знала – командир зол. Братья никогда хорошо не ладили. Брелах, порывистый и беспокойный, был огнем, Келих – водой, то обжигающей подобно тропическому источнику, то промораживающей до костей ледяным северным дождем.
– Я ожидаю, – сказал Страж Границы сухо, – что мой сюзерен станет отчитывать меня за мой вчерашний непозволительный, как ему кажется, поступок.
– В таком случае, ты ожидаешь напрасно. Отчитывать и пенять – глупо и мелко после того, что ты натворил, пребывая в здравой памяти и трезвом уме. За некоторые проступки полагается либо смертная казнь, либо милосердное прощение, а убивать собственного брата я еще не готов.
– Тобой владеют сентиментальные чувства? – усмехнулся Брелах.
– Когда моя жена принесет мне наследника, а случится это, я надеюсь, скоро, я буду рад избавиться от тебя, родич. Ты неуживчив, своеволен и сеешь смуту. Но пока наш Великий Дом не должен быть прерван по глупой моей прихоти. Есть вещи, которые я должен с тобой обсудить, брат, и они важнее наших ссор.
– Раз должен, так говори.
Келих помолчал, выдерживая многозначительную паузу. Смежил веки, будто захваченный подступившей дремотой. Непозволительно юный для короля столь старого народа, Келих держался так, будто лично видел рождение вселенной. Возможно, в этом проявлялась его гордыня, а может, он просто утратил собственную личность в океане воспоминаний предков.
Наконец
