и сузить фронт 2-го армейского корпуса (на самом деле обе группы армий действуют в полном контакте); в) ходом операции 4-й танковой группы, которая, как считает фюрер, может безрассудно устремиться на Ленинград и потерять при этом связь со своей пехотой».[147]
Как видим, и в воспоминаниях Рауса и в дневнике дивизии речь идет о том, что ударная 1-я танковая дивизия 4-й танковой группы натолкнулась на пути Псков-Луга уже под Новосельем на упорное сопротивление, в результате чего 6-я танковая дивизия стала переходить с правого, новгородского, фланга наступления танковой группы в центр. Это неожиданное изменение первоначальных планов, как мы увидим далее, имело чрезвычайно важные последствия.
Логика предпринятой 6-й танковой дивизией смены маршрута, из-за чего она фактически потеряла целый боевой день, невольно продиктовала ей дальнейший путь, решение о котором, теперь мы можем это отметить точно, якобы спонтанно было принято на следующий день. Это становится ясно от одного взгляда на карту.
Таким образом, именно 11 июля является тем первым днем, когда боевая группа Рауса, сделав поворот на 90°, устремилась вослед 1-й ТД на Ленинград, а не вослед 8-й тд на Новгород. И неслучайно сам Раус именно с этого дня начинает главу о прорыве к «Воротам Ленинграда».
Также следует отметить, что уже в этот день Гитлер выразил опасение о том, что левое крыло танковой группы Гепнера может «безрассудно» устремиться на Ленинград. В отличие от командования танковой группы, Гитлер смотрел на карту «с большей высоты полета».
Это ощущение возникло у фюрера отнюдь не на пустом месте. В немецких войсках действительно существовала полная уверенность, подогреваемая к тому же активной пропагандой, о скором взятии Ленинграда. Взятый в плен 11 июля на станции Плюсса немецкий майор, который был в тот же день доставлен в штаб Лужской оперативной группы (ЛОГ) к Пядышеву, однозначно утверждал, что на лужском направлении «наступает 41-й моторизованный корпус генерала Рейнгардта в составе двух танковых и одной моторизованной дивизий». То есть он уже знал, что 6-я танковая дивизия не следует больше в новгородском направлении за 8-й танковой дивизией, а вместе с 1-й направляется прямо на Ленинград через Лугу.[148]
Это информация именно этого и только этого дня, потому что уже на следующий день, как мы увидим, произойдет своеобразная рокировка.
Кто же вынудил 1-ю танковую дивизию просить помощи?
Ударная немецкая дивизия наступала вдоль Киевского шоссе, и первое столкновение у нее произошло с отходящими частями 111-й стрелковой дивизии еще 10 июля. Именно тогда и началась эта история.
На основании доклада командования войск по охране тыла от 18 июля 1942 года о боевой деятельности войск НКВД можно восстановить следующую картину.[149]
10 июля 1941 г. в 22–00 член Военного совета Северо-Западного фронта генерал-майор Бочков, находясь в штабе 41-го стрелкового корпуса в районе д. Лудони, вызвал к себе начальника 9-го погранотряда, которому отдал приказ: «Части 41-го стрелкового корпуса отходят на новый оборонительный рубеж Пашково – Лобаново.
Франц Гальдер, Военный дневник. Ежедневные записи начальника Генерального штаба сухопутных войск. М. ОЛМА-ПРЕСС Звездный мир, 2004. С. 107.
Кринов Ю.С. Лужский рубеж. Т. 1. Год 1941-й. 2-е изд., перераб. и доп. Л., 1987. с. 29.
Пограничные войска…, СС. 704–706.
