светлость.
Изабелл моргнула и недоуменно воззрилась на завитки розового сатина на потолке. Это не ее дом. Это…
– О! – воскликнула она и приподнялась на локтях. – Доброе утро… – Она с ничуть не меньшим недоумением смотрела на женщину, стоявшую в изножье кровати, сложив руки на животе. Ее физиономия выражала вселенскую радость. Знать бы еще, как ее зовут.
– Робинсон, ваша светлость.
– Да, конечно. Доброе утро, Робинсон.
– Доброе утро.
Так они могут желать друг другу доброго утра до обеда.
Это было очень мило со стороны кого-то – наверное, Николаса – нанять для нее горничную. Изабелл никогда не нравилась ее горничная в доме родителей – она обо всем докладывала матери.
– Я принесла вам чай и печенье, испеченное кухаркой специально для вас.
Замечательно. Стадия приветствий пройдена, не прошло и пяти минут. Только теперь Изабелл ощутила голод. Ей несколько дней до свадьбы не давали нормально поесть, чтобы не испортить фигуру.
– Спасибо, я с удовольствием попробую.
Изабелл попыталась сесть. Горничная Робинсон вихрем метнулась к ней и стала помогать, подкладывая под спину подушки. По мнению Изабелл, никакой необходимости в столь повышенной активности, тем более, утром, не было.
– Почти девять часов.
Странно. Изабелл думала, что проспала дольше. Хотя ночью ей не пришлось особенно напрягаться, но день был утомительным.
– А герцог? Разве он не ждет меня к завтраку?
– Герцог уже ушел, ваша светлость.
Уже ушел? Куда? Только она не могла задать этот вопрос горничной. Это неприлично. Мать утверждала, что герцогиня должна вести себя так, словно все знает и ничему не удивляется.
Но даже ее мать была бы удивлена событиями первой брачной ночи новоявленной герцогини.
Нет, Изабелл вовсе не собиралась рассказывать о своем ночном опыте матери. Это не только неприлично. Она не имела желания рассказывать кому бы то ни было о том, что случилось или что не случилось.
Она даже не знала, какие чувства по этому поводу испытывает. Единственное, что она могла с уверенностью утверждать, – что теперь она испытывает намного больший интерес к мужу, чем в тот момент, когда впервые его увидела. Она взяла одно из печений из тарелки и откусила. Вкус был восхитительным. Внутри обнаружились яблоки, сахар и какой-то крем. Настоящий герцогский завтрак.
Продолжая активно жевать, Изабелл оглядела комнату. Ее комнату. Накануне вечером она, насмерть перепуганная ожидаемыми животными страстями своего супруга, не обратила на нее внимания.
Комната была очень просторной, как и полагалось апартаментам герцогини. В ней было почти так же много мебели и всяких безделушек, как в доме ее родителей. Несколько раз Изабелл юбками смахивала какие-то мелочи со столов на пол, вызывая гневную гримасу на лице матери. А комната очень приятная, удивленно подумала
