в неравных дозах – и чуда единения не произойдет. На обиженные стоны Колюши Дима твердо отвечал, что дозы всего две, а если разрисовать порошок на большее количество дольщиков, то нормативного эффекта не доведется испытать ни одному из нас. Разбодяженные в двух стаканах кока-колы кристаллы издавали веселое шипение – обещающее, влекущее.
– Я совсем не понимаю, зачем некоторые граждане принимают эмку и идут в клуб. Это же медитативный наркотик, – рассуждал тем временем Дима.
– Дикие люди, – скрипя зубами о колу, подтверждал я.
С момента приема заработал часовой механизм. Мы знали, что у нас есть ровно полчаса до прихода и нужно многое успеть. Тон задавал Миронов. Для него вообще характерно целиком и полностью затачивать реальность под себя. Делать так, чтобы пространство было удобно организовано и соответствовало его представлениям о правильном миропорядке. Дима любит, например, приехав ко мне на дачу, наделать небольших комплексных бутербродов и разложить их по всем укромным уголкам дома так, чтобы можно было вкусно закусить в любой комнате, куда бы его ни занесло лихим вихрем вечеринки.
Поскольку Колюша и Сережа плотно засели в гостиной с вискарем и гашишем, мы с Мироновым решили отправиться в кабинет. Следом за нами туда же прибыли два плетеных кресла с таким прицелом, чтобы можно было, сидя рядом на диване, удобно положить на них ноги. Сам диван, обычно стоявший в углу комнаты, выдвинули на середину, и теперь с него образовался прекрасный вид на окно и все то необъятное, что располагается за ним. Верхний свет выключили, на столе перед окном зажгли мягкую лампу, сели поудобней, стали ждать.
Я думаю, не существует прихода более мягкого, чем приход от MDMA. Помните сцену из фильма «Хороший, плохой, злой»? Ну когда Клинт Иствуд выходит из бара пьяный всмятку и встречает недобрых ребят. Он вроде вообще в дым, и ничто не предвещает для злодеев неприятностей. Клинт еле-еле залезает в седло, ковбои смеются над ним, а потом трах-бабах – и нет его… то есть их всех. Моментально кладет мудил из своего кольта или что у него там за револьвер. Так и с эмкой. Вроде бы ничего не происходит, только бац – в какой-то момент ты осознаешь, что тебе уже очень очень хорошо! Что теплые волны любви, расходясь по твоему телу сверху вниз и снизу вверх, будят сотни миллионов корпускул кайфа, а со всех концов организма поступают приятные сигналы.
Мы с Димой синхронно начинаем ощущать потребность поделиться друг с другом чем-нибудь сокровенным. Он озабочен спасением мира, а я разводом с женой. Сквозь жаркую завесу счастья, которая плотной парчой окутала мое сознание после употребления эйфоретика, я воспринимаю свой развод отстраненно, будто это произошло не со мной, а с кем-то малознакомым или вообще вымышленным, словно герой книжки. Факт расставания с женой я ощущаю не чувственно, а буквенно. Фальшивое горе, печаль из папье-маше. При этом я прекрасно помню, что еще час назад переживал всю ситуацию с разводом очень лично и трагически. Более того, я отлично понимаю, что уже завтра моя тоска непременно вернется, многократно усиленная в полном соответствии
