style="font-size:15px;"> Это был первый раз, когда мне захотелось ударить женщину. Но вместе этого я послал старой грымзе воздушный поцелуй. Её лицо залилось краской.
– Паршивец Эдисон! Я когда-нибудь уволю тебя! – заорала Эльза.
Но я не слышал её угроз. Вместо этого я погрузился в сладкие грёзы.
5
Вечером я вновь отправился в кафе, но уже в ином расположении духа. Нутром я чувствовал, что сегодня всё пойдет по-другому. Должно случиться что-то особенное. Я занял столик в центре зала.
– Официант! Лучшую бутылку шампанского и два бокала.– отрапортовал я.
– Не желаете десерт? У нас появились замечательные «трюфели».
– Не откажусь.
Обычно я не заказываю женские напитки (не переношу шампанское), но сегодня я был уверен, что это правильный выбор. В этот вечер я точно не буду один. Так и вышло. Через полчаса пришла Мэри. Она взглядом окинула посетителей и решительной походкой направилась к моему столику. Официант как раз подал шампанское.
– Здравствуйте, мистер Эдисон! Ожидаете кого-то? – поинтересовалась девушка.
– Не поверите, но я ждал вас, – сказал я, лукаво улыбаясь.
– Ах, вот как! Значит, вы не против, если я составлю вам компанию? Глаза её сверкнули.
– Безусловно! Присаживайтесь, – жестом я указал на стул.– Не хотите шампанского?
– Ну, если вы настаиваете.– Мэри засмеялась.
Я посмотрел на мисс Грейт. Она была великолепнее обычного: волосы собраны в высокую прическу с падающими на лоб завитками, губы накрашены нежно-розовой помадой, а глаза подведены черными стрелками, что делало их похожими на кошачьи. Только сейчас я смог в полной мере оценить Малышку Мэри. Это была чудесная женщина! Как умело в ней сочетались черты ангельские и черты демонические. Я видел перед собой нежную, молочную девочку, но пышущую жаром страсти и манящую тайным желанием. Но было что-то в этой красоте трагическое. За милым личиком скрывался страшный секрет, драма, перевернувшая всю её жизнь.
За всю нашу беседу мне с трудом удавалось перехватить взгляд Мэри. Она ни разу не посмотрела в глаза. Взор её постоянно блуждал: она то разглядывала бокал, то картину, весящую на противоположной стене, то посетителей. И если мне удавалось перехватить взгляд Мэри, то я видел в нем столько печали и невыносимой тоски, что сердце моё будто сжималось в тиски. Но я не решался спросить, что её тревожит.
Я болтал без умолку, рассказывал анекдоты, отпускал остроумные замечания официанту. Мэри смеялась, но смех был каким-то искусственным. Думаю, я не первый такой шутник, пытающейся выставить себя в лучшем свете. В отличии от меня, Мэри больше молчала. Мне казалось, что она меня не слушает. И даже если бы я замолчал, девушка этого не заметила бы. В какой-то мере я почувствовал себя не уютно. Что делать, когда закончится запас анекдотов и курьезных случаев? О чем тогда говорить? Хорошо, что на этот случай у меня была музыка.
– Дорогая Мэри, не хотите ли потанцевать?
– С удовольствием.
