не обладали «непосредственным опытом» жизни в социалистических обществах, «знанием их шифров и их языка» (5, с. 12).
Авторы утверждают, что для открытия новых перспектив исследования при анализе источников ученый должен интегрировать такие факторы, как «взыскательная критика источников», «изменение и сопоставление масштабов анализа и позиций наблюдения», равный интерес как к «индивидуальным траекториям и социальному составу организаций», так и к «взаимодействию между акторами и учреждениями» (5, с. 12).
В ряде работ, продолжающих традиции «ревизионистской» исторической школы и социальной истории, делается акцент на профессиональных группах, являвшихся хранителями специализированного знания в рамках своих учреждений, которые находились в сложных взаимоотношениях с коммунистической партией (см.: 1; 2; 3; 6). Вместе с тем, пытаясь отыскать пределы властного господства в сфере социального, исследователи зачастую воспринимают политику как «внешний» фактор, который воздействует на социальную группу с целью сломить ее независимость и сопротивление.
Авторы введения ставят вопрос о методах исследования «социологии коммунистических административных учреждений», предлагая сосредоточить внимание на практиках управления и «бюрократических играх» (5, с. 13). Поэтому административный аппарат следует рассматривать не просто как инструмент господства, но и с точки зрения его влияния на властные отношения. В этом смысле «социоистория бюрократических игр точно вписывается в анализ отношений политического господства во всей их сложности» (5, с. 14).
По мнению В. Дюбуа, В. Лозак и Дж. Роуэлла, при изучении коммунистических административных учреждений необходимо учитывать урок политической социологии: взаимодействие между «государством» и «обществом» не заключается в установлении отношений между двумя изначально разобщенными институтами. Они подчеркивают, что не только административные закономерности проникают в сферу социального, но и логика социального вторгается в обычное функционирование государства. Границы между политическим и социальным размываются.
В своем совместном исследовании французские историки, специалисты в области демографии Ален Блюм и Мартина Меспуле предлагают новый подход к изучению истории Советского Союза, и в частности сталинизма (1; 2). Нацеленный на примирение двух оппозиционных точек зрения – тоталитаристской и ревизионистской, – он, в сущности, является их синтезом. Получив доступ к советским архивам после 1991 г., ученые стали разрабатывать комплексный подход, ориентированный на исследование «не только социальной истории политики, но и политической истории социума» (1, с. 6–7).
Авторы книги предлагают новое прочтение истории Центрального статистического управления (ЦСУ) как истории «двойного конфликта»: с одной стороны, между политическими руководителями, в основе которого лежали различные концепции государства,
