доедать за солдатом. Хотела уйти, но Волков поймал ее за руку.
– Чего еще? – С вызовом спросила девица.
– Ты красавица, наглядеться не могу.
– Ой, вы прям спозаранку начали.
Солдат молча разогнул указательный палец девушке и надел на него серебряный перстень со стекляшкой, тот, что забрал у купчишки.
– Мне? – Искренне удивилась Брунхильда.
– Да нет, мамаше твоей, – съязвил Ёган.
Она даже не взглянула в его сторону, неотрывно разглядывала перстень.
– Нравится? – Спросил солдат.
– Нравится то нравится, а чего это вы мне кольца-то дарите? Благородные простым кольца не дарят.
– А я и не благородный.
– Да хоть и так, а все одно – думаете как благородный. Думаете, подарю ленту, да кольцо, а потом буду тискать на конюшне.
– А что ж, замуж ему тебя звать что ли? – Опять съязвил Ёган.
– Тебе-то, голодранцу, замуж меня звать – пустое, даже будь ты не женат, – высокомерно заявила девица, – и если господин твой позовет, я ещё и то думать буду.
– Наглая, а? – Восхитился Ёган и хотел было дать ладонью девице по заду, но та грациозно увернулась и гордо ушла. – Ну не наглая, а?
– Доедай и коня мне седлай.
– А мне не седлать?
– Тебе нет, я поеду к монахам, пусть руку еще раз посмотрят.
– А, что, опять болит?
– Нет. На удивление. Монахи – добрые лекари. Как у них были, так плечо с тех пор ни разу еще не болело, а про ногу так вообще забывать стал. Хромаю только из-за старой раны.
– Может, мне с вами? Дороги то не спокойные.
– Что за дурь? Я же не девица. Я, что, до монастыря один не доеду?
– Доедете, конечно, – согласился Ёган, – только вдвоем надежнее было бы.
– Нет, ты возьмешь телегу купчишки и поедешь к кузнецу. Поговори с ним, может, он эту рухлядь в добрый тарантас превратит? Может, новые оси железные поставить?
– Поговорю, господин. Только, скажу вам честно, из этой рухляди путного ничего не выйдет. Купчишка за телегой не следил. Гнилая она.
– Тогда будем новую присматривать. И конягу простого, не боевого же в нее впрягать.
– Найдем, господин.
– И не забудь у него мои поножи забрать. И болты к арбалету.
– Заберу, господин.
Совсем скоро солдат забрался на лошадь и отправился в монастырь. Сильно не гнал, но и шагом не плелся. Доехал быстро. Как в прошлый раз, не без скандала с привратником-толстяком попал к отцу Ливитусу на прием.
– Вы оторвали нас от утренней молитвы, – назидательно заметил монах. – Я общался с Богом.
– У вас и у Бога впереди бесконечность, а у меня сегодня куча дел. Так что вы уж извините. К тому же, две козы стоят утренней молитвы.
– Не богохульствуйте, сын мой, – монах погрозил пальцем, едва заметно усмехнулся.
– Я принес деньги, –
