по нынешней моде, туфель моментально увязли в площадной грязи.
– Три тысячи фаханов! – чертыхнулся дворянин, размахивая руками. – Грязные свиньи! Отребье! За…
– Что происходит, господа? – К компании приблизился лорд Морис, наследник Вальденса, его сопровождала четверка алебардщиков, сгрудившаяся сейчас за узкой спиной господина. – Гэбриел, дружище, я, кажется, задолжал вам за вчерашнюю игру…
Креспен обернулся. Оказывается, его подопечный уже покинул портшез и теперь с отвращением смотрел себе под ноги.
Значит, вся неблагая троица в сборе, а капитан так надеялся, что ему не придется присматривать еще и за приятелями молодого ван Хорна. Молодые люди дружили довольно давно, если можно назвать дружбой совместные попойки и ночи, проведенные за игрой в карты. Толстый, тонкий и меченый, так называл их про себя Креспен. Он быстро переговорил с капитаном алебардщиков, дал указания меченосцам Туреня, и, выстроившись клином, объединенный отряд охраны стал прокладывать путь в толпе своим господам.
У ворот внутреннего замка народа было поменьше, капитан показал королевским стражникам пропуск и прикрепил на расшитый золотом камзол Гэбриела шеврон в виде звезды, которым отмечались претенденты.
– Канцлер ждет вас внутри, милорд.
Личная охрана внутрь не допускалась, и ван Хорну предстояло продолжить путь самостоятельно. Щенок никак не выразил благодарности, он с равнодушным презрением наблюдал за группкой провинциалов, получающих свои шевроны у стражников. Молодые люди составляли разительный контраст столичным дворянам. Одетые кто во что горазд, в основном в вышедшие из моды камзолы, огромные береты с заломами, высокие ботфорты, они выглядели жалко и потрепанно. Один из них, возвышающийся над окружающими на целую голову, эдакий человек-гора, был вообще облачен в клетчатую юбку чуть ниже колен. С какой из ардерских гор спустился этот наследник? Но внимание младшего ван Хорна привлек вовсе не горец, он смотрел на юркого молодого человека, почти мальчишку, с гладким девичьим личиком и белозубой улыбкой. Мальчишка что-то говорил окружившим его дворянам, отчего те покатывались со смеху.
– Бойкий малыш, – протянул Гэбриел, как показалось Креспену, с легким сожалением.
– Идемте, дружище?
Турень и Вальденс, тоже отмеченные шевронами, уже отпустили свое сопровождение.
– От этих провинциалов воняет конюшней, – громко сообщил лорд Анри и, проходя мимо какого-то молодого человека с мандолиной, толкнул того плечом.
Притворяться мужчиной в Ардере оказалось делом плевым. Никому не спускать, лезть на рожон при любом удобном, а лучше неудобном случае – вот и вся премудрость. Обучил меня ей дядюшка Станисласа, Шарль Доре, командир нашего сопроводительного отряда. Он же посвятил меня в тонкости заточки клинка. Что там матушка говорила про доремарских куртуазных кавалеров? Все оказалось мифом. Дядюшка не умел ни читать, ни писать,
