заводе. О таком сыне можно только мечтать!. Бьюсь об заклад, я выбью из тебя эту дурь! Я тебя просто размажу! Какая важная фря, говорят, ты разбогател? Эй? И как?
– Они всё врут! Вот как!
– Послушай, сам пошевели мозгами, как ты говоришь со мной? Я терплю, как паинька, уже сам не рад, как я терплю, и мне терпеть больше в лом. Я в городе всего два дня, и я не слышу ничего, кроме россказней про твоё богатство. Я слышал об этом ещё на реке. Вот поэтому я и пришёл. Завтра ты мне отдай денюжки – мне они не помешают!
– У меня нет денег!
– Сынок, что с тобой? Лгать мне? Судья Тэтчер получил их от тебя! Давай, шевелись! Мне нужны деньги!
– У меня нет никаких денег, истинно говорю вам. Спросите у судьи Тэтчера – он скажет вам то же самое!
– Отлично. Я спрошу его, он у меня заговорит! Я узнаю правду! Скажи-ка, что у тебя в кармане? Давай сюда всё!
– У меня ничего нет, только один доллар, и я хочу, чтобы…
– Мне плевать, что ты там хочешь, быстренько раскошеливайся!
Он взял монету и укусил, чтобы убедиться, что она не фальшивая, а потом сказал, что сейчас идёт в город пить виски, потому что у него якобы с утра не было во рту и маковой росинки. Когда он спрыгнул на сарай, то снова всунул свою голову в окно и стал поливать меня руганью за то, что я модник и пытаюсь быть лучше его, и когда я уже хотел вздохнуть свободно, думая, что на сей раз наконец не увижу его, полагая, что он ушел, он вернулся и снова всунул голову, и сказал мне разные гадости о моей школе и предупредил, что подстережёт меня в ней и наваляет мне, как следует. На следующий день он был пьян, и подкатил к судье Тэтчеру и поносил его всячески, а ещё попытался заставить его отказаться от денег, но у него на сей раз ничего не выгорело, и тогда он поклялся всеми святыми, что заставит судью отдать мои деньги по суду. Судья и вдова подали в суд, чтобы суд лишил моего отца отцовства и позволить одному из них быть моим опекуном, но там был новый судья, которого только что назначили, и он не знал моего старикана, поэтому он сказал, что суды не должны вмешиваться и разделять семьи, и последнее дело отлучать ребёнка от родного отца. Поэтому судья Тэтчер и вдова бросили эту затею.
Это так порадовало старика, что он стал выкипать. Он стал орать, что отделает меня так, что на мне не будет живого места и я весь стану синим или даже чёрным, если бы не добуду для него денег. Я одолжил три доллара у судьи Тэтчер, и папуля взял его и тут же напился, пошел шататься по городу, ругался, горланил что ни попадя, стращал всех чугунной сковородой до ночи, и его быстренько сцапали в тюрьму. На следующий день его доставили в суд и снова посадили в тюрьму на неделю. Но там он заявил, что решением суда удовлетворен полностью, и добавил, что теперь он босс над своим чадом, и отделает его под орех. Когда его выпустили из тюряги, новый судья сказал, что собирается сделать из моего папаши человека. В итоге, судья отвел моего отца в свой, одел его там с иголочки в новую одежу, и пригласил за свой стол его позавтракать, пообедать и поужинать за одним
