было стыдно, но я признался:
– Загадал. Потому что я был в отчаянии, хватался буквально за все, в том числе и за это желание. Думаю, загадаю, на всякий случай. Не стал загадывать что-то несбыточное. Я вспомнил один случай из своей жизни. Однажды я пошел в секонд-хенд, подобрать себе новые брюки. И нашел в кармане этих брюк сто евро. На этот раз загадал, что найду в кармане брюк из секонд-хенда двести евро. Подумал, что это вполне реально. Прошел, как в тумане, все комиссионки, обыскал все карманы, но ничего не нашел. Если бы ты знал, как мне нужны деньги!
– А слава? После смерти, хотя бы, – Сергей хотел все-таки перевести нашу беседу на философские рельсы.
– Понимаешь, Сережа, слава может придти и после моей смерти, но если у меня не будет денег, я не смогу подготовить ее приход. Ты знаешь, в Америке рисунок, выполненный обезьяной, стоит от 200 долларов до тысячи!!!!! Почему я не родился обезьяной?
– А вот скажи, тебе главное самовыражение или признание? Может такое быть, ты, как обезьяна, рисуешь то, что тебе не нравится, но тебе за это хорошо платят?
– Может быть. Вполне. Это моя мечта на данный момент.
– А на необитаемом острове ты бы рисовал?
– Рисовал, но не терял бы надежду, что когда-нибудь выберусь с этого острова.
– А без надежды?
– Я не знаю, – сказал я и на моих глазах выступили слезы, – слезы – это следствие 200 граммов выпитых мною крепких напитков.
– А вот Камю бы рисовал. Я его поклонник. «Миф о Сизифе» – моя настольная книга. Лично я я бы рисовал на необитаемом острове, но не умею.
– Поэтому тебе легко рассуждать, – сказал я и заплакал.
– Только по полу кататься не надо, – Сергей увидел мое состояние, ушел к себе в гараж, принес огромную бутыль зеленой жидкости.
– Пятикратная очистка, с добавлением экстрактов стернбергии, крокуса и безвременника. Ну и опять же немного радия. Я сейчас радием увлекся. Мне кажется, за ним будущее. Плюс немного зубной пасты – для аромата.
– Серень, без радия никак нельзя?
– Я две недели пью ежедневно и, как видишь, жив. И… Прошу внимания! Я покажу тебе один фокус. Сейчас я, на твоих глазах, выпью стакан этого напитка, и – внимательно следи за мной.
Сергей перекрестился и выпил стакан адской настойки.
– И лучше не закусывать. Сейчас поймешь, почему, – мой друг загадочно улыбнулся.
Примерно через две минуты я увидел, что кожа на его лице стала прозрачной. Еще через минуту передо мной сидел скелет в майке и брюках. Скелет зашевелился – снял майку, брюки и трусы. Еще через минуту мой товарищ исчез. Только по комнате по синусоиде летал пережеванный огурец, кусочки хлеба и колбасы – все то, чем мы только что закусывали самогон. Я догадался – это Сергей прыгает вокруг меня.
Через мгновение исчезли и кусочки хлеба с колбасой.
– Все. Я невидим в оптическом диапазоне, – раздался голос товарища из-за моей спины.
Если бы
