вот и все. Маман я уже позвонила, так что адью, родной дом. Через две недельки вернусь.
Взгляд Дины случайно упал на полку в шкафу, где красовалась детская фотография Сони. Нервно сглотнув, она постаралась не обращать внимания на разрастающуюся вокруг нее тень. Та пускала корни прямо из головы маленькой девочки, с аккуратно заплетенными в два хвостика волосами, и покрывала ее всю. Сердце тревожно забилось. Странно, раньше Дина не замечала этой тени, хотя уже сотню раз бывала в гостях у подружки.
Надрывно застонали старинные часы на стене. Минутная стрелка дернулась и замерла.
– Странно, – поразилась Соня, быстро глянув на них. – Остановились, что ли? Никогда раньше такого не было.
– Ну, вещь старинная, – проронил Матвей. – Может, там внутри уже все в труху превратилось. Покажете потом часовщику.
– Примета плохая, – задумчиво сказал Дима. – Может, тебе не ехать никуда?
– Да не верю я в приметы, – беспечно отмахнулась Сонька. – Ладно, пойдемте. Подождем такси во дворе.
Дина не двинулась с места, заворожено уставившись на посеревшую фотографию. Лицо маленькой Сони стало расплываться, превращаясь в уродливую маску.
– Соня, прошу тебя, не лети никуда, – еле слышно пробормотала она. – У меня плохое предчувствие.
– Ты уже второй раз за сегодня морочишь мне голову своими предчувствиями, – возмутилась подруга. – Да тут что, одни экстрасенсы собрались? Глупости все это… Вот…
Она хорохорилась, но Дина видела, что ей так же не по себе, как и им всем. Но признать, что ей страшно… Нет, это не про Соньку. Она поступит в точности до наоборот, если они и дальше будут отговаривать. Чтобы доказать, что ей море по колено. Именно поэтому Дина не стала дальше убеждать подругу, надеясь, что та сама себя накрутит и примет верное решение.
Зазвонил мобильник Сони – зловещая органная мелодия Баха заставила всех вздрогнуть.
– Такси, – тихо и без прежнего задора сказала Соня. – Я и забыла, что ставила эту мелодию на незнакомые номера. Ну, пойдемте.
Темно-синий «опель» ждал во дворе, все без особого настроения погрузились в него. Дина осторожно оглядела машину, опасаясь, что и здесь обитает какая-нибудь тень. Ей повезло – автомобиль оказался чистым. Не покидала тревога. Она готова была об заклад биться, что Соне не нужно лететь в Египет. Обернется это неприятностями, если не чем похуже. Но как объяснить подруге, на чем основывается ее убежденность? Можно рискнуть, и попытаться сказать правду. Только решиться на это, ой, как непросто. Увидеть вместо симпатии недоверие и враждебность. Подруга не поверит и отдалится от нее, посчитав чокнутой.
Когда они выбрались из такси и прошли в здание аэропорта, стало совсем плохо. Тревога захлестывала волнами, а в какой-то момент Дина увидела за плечом Сони тень, словно привязанную к ней невидимой нитью. Существо не вело себя агрессивно, но чем дольше смотрела на него Дина, тем хуже становилось. Виски сжимало будто тисками, в ушах стоял надрывный гул. Тень обрела
