в «КП». Это был один из так называемых «гвоздей».
Если кто не в курсе, Советским Союзом на самом деле управляла не партия, не Верховный совет, не комсомол и т. д. Управляла номенклатура. Так назывался закрытый перечень должностей, которые можно было занимать по распоряжению высших органов власти. Это был особый слой людей: тысяч 50–70 на всю страну. А большая партия – так, для прикрытия.
В чем заключалось их отличие? Во-первых, они назначались не директором организации, в которой должны работать, а вышестоящим органом. Я, кстати, тоже являлся номенклатурным сотрудником: должность собкора «КП» была номенклатурой ЦК ВЛКСМ. «Комсомольская правда» – отдельная организация: там есть руководитель, его заместитель… Но над ними все равно стоял комсомол. А в нем было бюро. Поэтому назначал меня не главный редактор, а бюро ЦК ВЛКСМ.
Существовала еще номенклатура партийная. Кстати, к ней относился и пост патриарха – без одобрения ЦК КПСС никакой архиерейский собор главу РПЦ избрать не мог. Но это так, к слову.
В целом же они были привилегированным слоем людей со своей отдельной жизнью. Отдельным питанием – магазинами, столовыми. Отдельными квартирами – без стояния в общей очереди. Отдельным отдыхом – собственными санаториями и поездками за границу. Если человек попадал в эту обойму, то становился как будто дворянином. И почти никогда не мог оттуда выпасть. Его перемещали с одной должности на другую. Но чтоб совсем выгнать – такого почти не встречалось.
В своей новой книге «Крымский мост» я сравниваю номенклатурщиков с масонами: коммунистическая партия была очень похожа на эту организацию, все принципы большевики взяли оттуда.
Поэтому, когда председатель колхоза, который являлся номенклатурой обкома партии и был частью этой замкнутой системы, решил пойти против нее самой, я не мог не обратить на это внимания.
Дело было так. Свое хозяйство этот председатель полностью развалил. И вот общее собрание колхозников его выгоняет. А тогда был период гласности – 1986 или 1987 год. Все пытались добиться чего-то новым способом: кто на демонстрацию выходил, кто голодовку устраивал…
И он тоже берет стол, стул – садится перед райкомом партии. Начинает голодать. Мол, выступаю против произвола: меня уволили, хотя не имели права. Я номенклатура! А тут такой беспредел.
То есть человек, который принадлежит к советской феодальной системе, вдруг начинает пользоваться вот этими новыми способами борьбы, якобы демократическими. Выглядело это очень смешно.
Мне потом говорили, что публикацию отнесли Горбачеву. Глава государства ее внимательно прочитал. И вообще, она вызвала много шума. Потому что здесь как раз был нужный герой на острие пера.
Кого еще выбрать? Знатного чабана или водителя, которых я раньше описывал? Бывало, командируют тебя на уборку урожая: сейчас миллиард пудов хлеба намолотят – надо дух народа поднять. И едешь, собираешь по полям информацию. Потом что-то отжимаешь и выдаешь 20–30 строк.
Здесь, конечно,
