планету по вашему выбору. А теперь посмотри-ка налево: наша детка Иштар чуть трусы не обмочила, пытаясь привлечь к себе твое внимание. Правда не думаю, что они на ней есть.
Я оглянулся. Руководитель группы явно намеревалась показать мне какую-то бумагу. Я взял у нее документ только из уважения к ее должности, хотя предупреждал своих заместителей: пока я беседую со Старейшим, не беспокоить меня ни по каким причинам, за исключением вооруженного мятежа. Я проглядел, подписал, заверил отпечатком пальца и вернул бумагу – администраторша просияла.
– Бумажная работа, – сказал я Лазарусу. – За это время какой-то клерк превратил ваше устное намерение в письменное распоряжение. Вы хотите немедленно приступить к делу? Ну, не сию минуту, а ближе к вечеру.
– Хорошо… Айра, завтра мне хотелось бы подыскать себе какое-нибудь жилье.
– Вам здесь неудобно? Может быть, вы хотели бы что-то изменить – только скажите, и все будет сделано.
Лазарус пожал плечами.
– Да тут все хорошо, кроме того, что это место слишком смахивает на больницу. Или на тюрьму. Айра, клянусь, они не только успели накачать меня новой кровью; теперь я себя хорошо чувствую и не нуждаюсь в больничной койке. Я могу жить где угодно и приезжать сюда на процедуры.
– Ну… Простите, я хочу чуть-чуть поговорить на галакте. Хотелось бы обсудить с дежурными техниками кое-какие проблемы.
– А ты не простишь, если я напомню, что ты заставляешь даму ждать? Ваш разговор никуда не денется. А вот Минерва знает, что я предложил ей сдублировать себя, чтобы вы могли лететь вместе… Но ты не сказал ей ни да ни нет и не предложил ничего лучшего. Если ты не собираешься что-то делать, самое время приказать ей стереть из памяти эту часть нашего разговора. Пока у нее контур не перегорел.
– Ох, Лазарус, она не думает ни о чем услышанном в этой палате, пока не получит конкретного приказания.
– Хочешь пари? Не сомневаюсь, в основном она так и поступает и только записывает, но об этом она просто не может не думать – и она ничего не может с собой поделать. Ты что, девушек не знаешь?
Я признался, что нет.
– Но я прекрасно помню, какие инструкции дал ей относительно записей разговоров Старейшего.
– Проверим. Минерва!
– Да, Лазарус.
– Несколько мгновений назад я спросил у Айры о твоем потенциале Тьюринга. Ты обдумывала разговор, последовавший за этим вопросом?
Клянусь, Минерва замешкалась… хотя это смешно – для нее наносекунда, то же, что для меня секунда. К тому же она не колебалась. Никогда.
– Моя программа по данному вопросу, – ответила она, – ограничена следующими действиями – цитирую: не анализировать, не сопоставлять, не передавать и не производить каких-либо иных манипуляций с записанными в память данными, если исполняющим обязанности председателя не введена конкретная подпрограмма. Конец цитаты.
– Так-так, дорогуша, – ласково произнес Лазарус. –
