эта система призвана преодолевать. И любые гипотетические механизмы компенсации здесь оказываются бессильными.
Отсюда следует, что основанием для равенства и справедливости могут быть только этические, нравственные принципы сопереживания, сочувствия, естественного (природного) взаимоуважения и взаимопомощи. Таким образом, такие основания могут находиться не в экономической, а в духовной сфере человека. Конечно, такая постановка затрагивает в какой-то мере традиционные ценности, которые при всей их благопристойности могут подчас обернуться противоположной стороной. Такова, например, идея протестантизма о нравственной жизни христианина, видящая ценность в самоотречении, любви к ближнему, повседневном кропотливом труде. «Трудовая деятельность сакрализуется и рассматривается как форма служения Богу… профессиональный успех подтверждает богоизбранность христианина, поэтому становится самоцелью, а не средством достижения материальных благ» [Этика, 2006, с. 498–499]. В результате накопление здесь выступает не только как невиданный прежде идеал, но и как нравственная ценность, но при этом оно в конечном счете превращается в генератор социально-экономического неравенства.
Можно, однако, отметить, что при таком подходе отсутствует вопрос об исторической обусловленности неравенства, оно рассматривается лишь в рамках исторически определенной формы социально-экономических отношений, основанных на рыночном (капиталистическом) хозяйстве и частной собственности, с добавлением в нее условий, которые в теории должны обеспечить равенство. Знакомство с социологическими теориями неравенства наводит на мысль о преобладании в них позитивистского подхода, тогда как проблематику неравенства вряд ли можно рассматривать вне отсылки к аксиологическому характеру гуманитарной науки. Этого, по всей видимости, нельзя сказать в целом об экономических исследованиях, как правило, имеющих выход на проблематику экономической политики.
В трудах западных либеральных философов возникает поразительное противоречие между стремлением применить к своим теориям этические ценности (равенства, справедливости) и полным отсутствием проекции этических норм на реальную действительность. Это противоречие ведет к абстрактному, отвлеченному теоретизированию, полностью оторванному от реальной действительности, тогда как рассматриваемые ими этические ценности и нормы играют громадную роль в определении поведения людей, в том числе как экономических агентов.
Понятие социального неравенства, изучаемого социологией, объединяет множество факторов и условий, виды социальной дифференциации, социальных ролей и т.д. С точки зрения социологии предметом изучения выступает «неравенство между группами людей, выраженное в социальной иерархии» [Шкаратан О.И., 2012, с. 53]. Социальная же структура определяется как совокупность социальных групп и социальных институтов и отношений между
