к кассе с надеждой купить билет прямо на этот рейс. И длиннющая очередь, измученная жарой и долгим стоянием, почему-то не возмутилась и не обличила меня в непорядочности, когда я сказала, что уже идет регистрация на рейс, и попросилась пропустить. Я моментально оказалась у окошка и попросила билет, на что кассирша ответила, что билетов на ближайшие пятнадцать дней нет.
Тогда я «перестроилась» на ходу и купила билет, какой дали, недели за две или за три. С этим билетом побежала на регистрацию, надеясь, что меня возьмут на досадку. Но там таких «умников» и без меня хватало. Как раз в стране проводилась какая-то Спартакиада или что-то такое, летели всякие знаменитости, и никакой надежды не было на свободные места для досадки. Я пропустила несколько рейсов в Шереметьево, потом переехала в Домодедово. Там тоже было очень много народа. Я уже как-то притомилась, но помнила батюшкины слова, что у меня получится улететь сегодня, и продолжала надеяться. И вдруг по радио объявляют, что желающие улететь в Ташкент могут пройти ко второй галерее. У меня в руках был только маленький пакетик, и поэтому я очень легко добежала до второй галереи. Там была еще какая-то девушка с огромным чемоданом. Мы с ней вместе прошли регистрацию и побежали по летному полю искать свой самолет. Такая нетипичная, даже просто невероятная была ситуация. Я все это и тогда и сейчас объясняю себе только произволением свыше и батюшкиными молитвами.
Кому это нужно было делать такие объявления? Ведь порой случалось так, что билетов достать невозможно, а в самолете остается много свободных мест. При этом никто ничего никогда никому не объявлял. А тут мы буквально, как по базару, бежали по летному полю и спрашивали, где нам найти ташкентский самолет. Нашли, наконец, сами, нас там дождались, указали на единственные свободные места, тут же за нами закрыли двери, и экипаж приступил к полету. Такое начало меня впечатлило.
В Ташкент мы прибыли около одиннадцати вечера по местному времени. Ташкент меня приятно поразил своей красотой, своим теплом и человеческим радушием. Когда сходила с трапа, сам воздух показался необычайно теплым и ароматным.
Так я попала первый раз в Ташкент. Сначала посмотрела место, потом примерно через месяц я приехала туда уже на постоянное жительство. Папа, к удивлению, очень просто отпустил и благословил меня в Азию. Мне казалось странным, ведь Эстония гораздо ближе и папе не нравилось, а здесь – три тысячи километров от Москвы, мусульманская земля, совершенно другой климат, весь уклад жизни непривычен для нас. Но папу ничего не смутило. Я в этом видела волю Божию и молитвенное ходатайство преподобного Сергия и моего духовного отца – архимандрита Наума.
Весь мир – Господня земля
Господня земля, и исполнение ея, вселенная и вси живущии на ней (Пс. 23, 1). Это стих из любимого Батюшкиного псалма. Как я это ощущала и понимала, когда летела в Ташкент! Господня земля! Вся земля Господня, и куда бы ты ни приехал, ты везде будешь
