из котлована, а за козлом тронулись и овцы.
Так, проредив отару, вместе с чабанами напоив половину овец, академик, Аким Морев и шофер, набрав в бак воды, сели в машину и помчались дальше – на Сарпинское озеро.
– Не верю, – садясь в машину и помогая шоферу установить бачок со свежей водой, проворчал академик. – Лень погнать на Сарпинское, вот и болтают – пересохло. Аким Петрович, соберите-ка и второе ружье, да и патронов надо приготовить. Скоро Сарпинское. Постреляем, да и в Разлом, посмотрим, что колхозники делают, а оттуда в город. Вы поди-ка соскучились? Я – нет. Так и жил бы в степи.
– Чай, не один – в степи-то? – усмехаясь и намеренно произнося волжское слово «чай», спросил Аким Морев.
– Один? Как одному? С чабанами бы связался.
– С чабанихами… и то лучше. Аннушка, она что – не только садовод, но и чабаниха?
– Эх, правда… Дичи набьем – и к ней. Представляете, Аким Петрович, входим, увешанные дичью – казарой, материком, чирками. Нет, чирков брать не будем… А вот если бы удалось гуся, а то и парочку. Ловко бы. Или лебедя. Что? На Сарпинском и лебеди водятся. Представляете, пару лебедей вносим в дом.
– Вот так жених, – подшутил Аким Морев, но тут же поправился: – Не я говорю. Что вы! Из хаты родственники кричат: «Вот так жених, Аннушка».
– Хорошо бы, конечно, если бы так встретили. Да уж где нам, – вдруг впервые откровенно произнес Иван Евдокимович.
– Где? А там – у Аннушки.
Академик долго и внимательно смотрел ему в лицо, не понимая, шутит он или говорит серьезно.
– Что так смотрите? Хорошо, если сердце зовет… Вон как за несколько дней посвежел. Лет этак на десяток моложе стал, – заканчивая приготовления второго ружья, вымолвил Аким Морев.
– Вы правы, – глубоко передохнув, чуть погодя произнес Иван Евдокимович. – Не знаю, как внешне, но душа омолодилась.
Федор Иванович знал, что в такие разговоры ему «встревать» нельзя, поэтому гнал Стрелу и сам даже подпрыгивал на сиденье, как бы весь летя вместе с машиной вперед, выкрикивал:
– Стрелушка, дуй до гремящего боя. Такой огонь откроем – ахнешь.
– Да-а. Только как дичь будем доставать? Озеро хотя и неглубокое, но ведь я в ботинках, Аким Петрович, в ботинках. Стало быть, следует дичь бить так, чтобы она попадала на берег.
– А я для чего? – возопил Федор Иванович. – Разденусь, вроде дикаря, следить буду. Бей – достану.
– Там камыш три метра вышины.
– Достану, достану! – с обидой возразил шофер.
– Прошу извинения, – сказал академик. – Если вы уж такой заядлый охотник, вам, конечно, без дела на берегу не сидеть.
Вдали показалось Сарпинское озеро. Оно туманилось, словно было залито парным молоком. По берегам же чернели стены камышей.
– Видите? Вода! – воскликнул академик, подтверждая свою правоту в разговоре с пастухом. – А они – пусто. Лень пригнать сюда овец – вот и пусто, –
