только вздохнул в ответ.
– И она тебя продала?
– На следующий же день, на рынке. Она не хотела! – встрепенулся парнишка, словно ухватившись за какой-то спасительный мостик. – Но её дочка так визжала… что я испортил свадьбу… что видеть меня не может. Жених ударил меня, сильно… я упал… он бы снова ударил, но миссис Дарси успокоила его и невесту. Она была хорошей…
– Дальше можешь не рассказывать, – остановил Вик, не желая снова видеть перед глазами цепь, кольцо в стене и комнату полную «игрушек» в тесных, загаженных клетках. Стол с креплениями. Жуткие, готовые к использованию инструменты… Капли крови на полу, медленно ползущие под уклон, сливающиеся в струйки, бегущие к нему под ноги…
В коридоре послышался щелчок замка. Вик расторопно поприветствовал госпожу поклоном.
– Позвольте, – присев, он ловко подцепил пальцами заиндевевший язычок молнии и расстегнул хозяйские сапожки. – Что-нибудь прикажите? Горячий чай, ванну? – с видом профессионального дворецкого поинтересовался раб.
– Нет. Я на пять минут заскочила, – покачала головой Велинка. – Решила посмотреть как вы тут.
Вик слегка растерялся. Что значит как? Не сбежали ли? Не спалили дом?
– Если госпожа переживает, то она всегда может запереть рабов в комнате или зафиксировать до своего возвращения, – как можно более равнодушно выдал мужчина.
– Связать и убрать под кроватку до вечера? – ехидно поинтересовалась девушка.
– Можно и так, – серьёзно пробубнил Вик, глядя себе под ноги.
Велинка еле сдержала улыбку. Её «удачливый талисман» в безразмерной жёлтой рубахе непрошибаемо покорен: и поза солдатиком, на вытяжку, и глаза – вниз, и ни слова против. А на лице каждый мускул напрягся и застыл, не лицо, а маска…
– Позавтракали? – спросила она, проходя от порога в дурманящее после мороза тепло.
– Да, госпожа, – послышалось у неё за спиной, – но ваш раб своевольничал.
– Который? – машинально переспросила девушка, вылезая из холодильника с йогуртом.
– Я, госпожа, – поспешно отозвался мужчина, – ваша тупая тварь.
Велинка сморщилась с ложкой во рту.
– Вик, что ещё за «тупая тварь»? Я не помню, чтоб тебя так называла.
– Вчера хозяйка спросила, считаю ли я её тварью, – стиснув зубы, выдал раб.– Единственная тварь здесь – это, конечно, я. А тупая, потому что долго соображал.
– Ладно, с этим потом разберёмся, – девушка взглянула на часы и залпом опрокинула в себя содержимое стаканчика. – Кайся быстрей, мне пора обратно на работу.
– Я позволил себе приготовить омлет, использовал последнее молоко, взял какао и… сахар со стола.
Велинка вздохнула. С таким отрешённым видом можно было признаваться в продаже Родины.
– И что «такого» в омлете? – уже наматывая шарф,
