хорошо, сударь. – Кивнул Леон. – Теперь вам осталось немного запастись терпением, уверен, вам его не занимать, думаю вы ждали довольно, пока таким наивным способом не добились возможности представить своё творение барону. – При этих словах, Реманжу вновь скупо улыбнулся.
– Благодарю вас, сударь. – Пролепетал Эжен. Он понял, что следует откланяться, более он ничего не услышит.
– Да, друг мой, оставьте адрес, по которому я могу вас отыскать в случае необходимости.
Бланшар залился краской до самой шеи. Проклятье, назвав жалкую улицу и дом в котором он обитает, значит выказать себя нищим. Жалким нищим, что не заслуживает уважения.
– Видите ли, господин Реманжу, – промямлил он. – Я подыскиваю себе другу квартиру и вскоре перееду. Не будете ли вы любезны, позволить мне самому наведаться к вам в контору через некоторое время.
Мэтр Реманжу внимательно посмотрел на гостя. Он всё прекрасно понял, ещё когда увидел Эжена впервые. И конечно догадался, что молодой человек умирает от стыда за своё убогое положение.
– Как вам будет угодно, сударь. – Степенно произнёс он. – Приходите недели через две. Думаю, господину барону хватит времени на чтение.
Бланшар торопливо кивнул и поспешил откланяться.
Время ожидания обернулось для него настоящим кошмаром. Он стал крайне раздражительным, плохо спал и позволял себе грубить Маргарите несмотря на то, что по-прежнему жил за её счёт. А влюблённая девушка, словно не замечала дурного обращения. Ей казалось, что мужчина, а тем более такой умный и образованный, как Бланшар, имеет полное право на подобное поведение. С самого детства Марго не видела тёплых отношений между людьми. Она привыкла к вечной ругани, злобным выходкам и грубости, скотскому отношению мужчин и брезгливости женщин. И в кои веки проявив заботу, Маргарита искренне привязалась к объекту своего сострадания. С каждым прожитым вместе днём, она всё больше находила в любовнике притягательные черты и даже недоумевала, как такой прекрасный и достойный человек обратил внимание на жалкую уличную девицу. Ни то, что молодой человек пользуется её деньгами, её услугами, заботой и её телом, вовсе не смущали Маргариту. Ведь женщина и рождена только для того, что бы услаждать мужчину и заботиться о нём. Он стал для Маргариты первой и самой чистой бескорыстной любовью, её мужчиной, её ребёнком, да наконец, единственной родной душой. И когда доведённый до крайности измучившим его ожиданием, Бланшар в приступе раздражения, отвесил девушке пощёчину, она лишь прижала ладонь к покрасневшей щеке и глотая слёзы залепетала оправдания. А Эжен, несколько секунд оторопело смотрел на подругу, ему стало страшно, что он проявил неоправданную жестокость, да ещё по столь ничтожному поводу. Молодой человек готов был рухнуть на колени и вымаливать прощения и едва ли не целовать ей ноги. Но очнувшись, и осознав, что Маргарита считает
