Но этот последний утверждал, что он вовсе не седьмой Григ, а пятый, а значит, у него в запасе еще пять жизней, а не три. Но суд вынес другое решение.
Анна улыбнулась в глазок объектива, взяла аперитив с подноса у проходившего мимо официанта и отвернулась от камеры. В это мгновение грянули фанфары, и все взгляды обратились к парадной лестнице.
«Ярмарка тщеславия», – пробормотала Анна. Главное – пережить официальную часть, а дальше, как только уберутся инфокоры, трава не расти.
– In vino veritas, – шепнул на ухо незаметно подошедший к ней Филипп и вручил бокал с вином.
– In aqua sanitas3, – отозвалась Анна.
– Фи, сестренка, ну какое здоровье в воде? Ты меня разочаровываешь, – он вновь склонился к ее уху. – Идешь к Лестриджам? Вино у них сегодня драг-допированное4. Это тебе на пробу.
– Так вот, что ты называешь истиной, – усмехнулась Анна, взглянув на бокал с многообещающим напитком.
Филипп одарил ее улыбкой мальчишки-проказника и тихо пропел:
Жил-был Анри четвертый,
Он славный был король,
Любил вино до черта,
Но трезв бывал порой5…
– После полуночи, – уточнил он.
***
– Кто эта милашка? – Филипп склонился к другу детства, развалившемуся на ворохе подушек. Айзек посмотрел на него так, будто не узнал, потом перевел мутный взгляд на девушку.
«Сволочь, – без эмоций подумал Филипп, – свинья обдолбанная». Всякий раз, когда приходилось иметь дело с Айзеком, он вспоминал тот предательский выстрел в лицо. Ему было не на что обижаться – в «Лабиринтах Минотавра» играли без правил – сам виноват, как мальчишка повелся на дешевую уловку. Времена благородных рыцарей древнего мира ушли безвозвратно. Филипп жалел об этом, но признавал, что жесткие принципы зачастую работали против их обладателей. В чем он имел возможность убедиться на собственной шкуре. Друг детства… Поднятое забрало… Но самое противное – Айзек был прав. Да, они могли объединить усилия, перебить оставшихся в живых… Но в конце игры столкнулись бы с той же дилеммой. Победитель только один.
– Которая из милашек? – спросил Айзек и громко икнул.
Незнакомка, показавшаяся Филиппу столь прекрасной, не бросила удивленного взгляда на Айзека Лестриджа, которого неизменно одолевала икота, стоило ему немного перебрать вина. Напрашивался очевидный вывод: она вовсе не новенькая, просто изменила внешность. За последние годы, десятки лет, никто не влился в их компанию. Они кутили все в том же тесном кругу.
Айзек подтвердил догадку:
– Это Росари Штейн. Ик.
– Генно-модифицированное, но все-таки разнообразие, – усмехнулся Филипп, усилием воли отогнав эфемерную дымку видений, вызванных драг-допированным вином.
In vino veritas, in aqua sanitas – Истина в вине, здоровье в воде
Драг-допированное – с добавлением легких наркотиков
Песня на слова Гладкова А.
