момента, ржали чуть ли не с голос – как ни странно, за исключением Мамая.
Превратив к концу двухминутной речи ее веселый ручеек разве что не в гремящий водопад – словно желая заглушить им нескончаемые смешки и прысканье за спиной – Чужая резко умолкла. Не сговариваясь, Олег и Инна вопросительно посмотрели на Кору.
– Присяга принесена, – кивнула та. – Все сделано верно, никаких нареканий. Отныне она ваша.
– То есть все, я могу идти?! – крутанувшись в кресле, Галя рывком вскочила на ноги и, не дожидаясь ответа, быстрым шагом, почти бегом, покинула рубку. На монстра она так даже и не взглянула.
– Да, формальная церемония завершена, – проговорила уже вслед Измайловой Кора.
Чужая между тем слегка распрямила ноги и медленно подобрала крылья, сложив их за спиной – несколько взбодрив неожиданным движением расслабившуюся, было, охрану. На время спрятав улыбки, конвоиры поудобнее перехватили оружие.
В рубке ненадолго установилась тишина: похоже, никто не мог сообразить, что делать дальше.
– Хочешь что-нибудь сказать? – нарушила ее, наконец, Инна, обратившись к инопланетянке с вопросом.
– Позволено мне будет сменить изначальный облик на личину, Всемогущие? – осведомилась Чужая. – В этом теле воздух вашего мира доставляет мне сильный дискомфорт.
– Нет! – в один голос произнесли Олег и Инна.
– А что, пусть превратится! Все приятнее глазу! – поигрывая пикой, хохотнул за спиной монстра Лысый Чибис, за что тут же удостоился уничижительного взгляда – ладно бы от Артема или Ромы, так нет – от Мамая!
– Превратишься, когда вернешься в бокс, – проговорил Светлов. – Надеюсь, одежда, которую тебе выдали, цела?
– Цела, Всемогущий, – ответила Чужая. – Мне дали время раздеться.
Лысый Чибис снова состроил веселую гримасу, а Артем, кажется, покраснел.
– Как к тебе теперь следует обращаться? – задала тем временем Чужой новый вопрос Инна. – Ведь после принесения присяги ты более не трутень?
– Я останусь трутнем, пока не выполню для моей страты шесть ответственных миссий, Всемогущая. После трех миссий я буду вправе принять личное имя – если страта пожелает мне его дать. До тех пор правильным обращением ко мне будет «трутень» – как напоминание о том, сколь низок мой статус.
– А что насчет произвольного выбора личины? – спросил Олег, припомнив утренний разговор. – Раз ты по-прежнему трутень – значит, способна на это? – девчоночий голос монстра явно предполагал обращение в женском роде.
– В данный момент – нет, Всемогущий. Я пыталась, но старые ментальные блоки еще довлеют надо мной. Но если это нужно страте, я удевятерю усилия.
– Да уж, если хочешь еще когда-нибудь выйти из бокса – постарайся, – бросил Светлов. – Вне его твоя прежняя личина неприемлема.
– Я это уяснила, Всемогущий.
