Он стоял на крыльце, весь такой красивый и счастливый. Над его плечом мелькнула птичка.
Дверь резко закрылась.
Хрустнуло.
«Скриииип», – приоткрылась дверь с противным до омерзения звуком.
Останки птички упали на гнилые доски крыльца.
Глава 6
Помощь в пути
Я отказывался уходить, пока мы не похороним птичку. Мара крутила пальцем у виска, орала, что мы все умрем. Я ковырял землю палкой. Чернов сопел в стороне. Сумерник не вернулся.
Никогда не думал, что копать так тяжело. Видел, как это делает мама на огороде: у нее получалось лихо, в пару движений.
– Потому что лопатой, – прокомментировала Мара. Я ей еще припомню «сдохни!». Она у меня попрыгает.
Лопата тут была ни при чем – я не мог продраться сквозь корни травы. Они сцепились друг с другом настолько крепко и были такие настойчиво прочные, что ничего их поначалу не брало. Я стал рвать эту дурацкую траву руками – до того мне надоело происходящее.
Странное и непонятное творилось кругом, и со временем понятней все это становиться не желало. Книга, навигатор, плутание на одном месте, ночевка в лесу, севшие телефоны. Теперь еще дом. А в нем кто-то, к кому меня звали подойти. Да убейтесь веником, никуда я не пойду. Сейчас похороню того, кто нам помог, и дальше поеду. Мара уверена, что это ведьма. Возможно. Но почему мы? Нарушили какой-то запрет?
Под ноготь больно загнался мелкий камешек.
Черт, надоело!
– Может, лучше сожжем? – предложил Чернов, не спешивший мне помогать. – У древних индейских народов был такой обычай – сжигать тела погибших бойцов.
Я бы что-нибудь в двоюродного запустил, но палка в руках была мне еще нужна.
– Значит, все благодаря ей? Она нас вытащила, – философски изрек двоюродный.
Как только мы вышли, Чернов стал меня утомлять своими рассуждениями. Прямо до кончиков волос пробирал озноб от раздражения.
– А почему она раньше не прилетала?
– Может, и прилетала, только ты тупой, – буркнул я.
Чернов пропустил мои слова мимо ушей.
– Но дверь не я закрыл! – в двадцать пятый раз стал оправдываться Славик.
Я фыркнул. Сколько можно говорить! Не он, не он! Мара поначалу визжала, обвинив брата в убийстве птички. Но я-то видел, что дверь закрылась сама. А вернее – ее закрыли. Специально резко. Чтобы убить.
Земля была сплошь корни. Палка проходила по ним словно гладила, не проникая вглубь.
– Меня вообще рядом не было, я уже на ступеньках стоял, – бормотал Чернов.
– Да, блин, сквозняк это был! Сквозняк! – не выдержал я.
– Это был не сквозняк, – похоронным голосом выдала Мара. – Это ведьма.
Она смотрела мимо всех нас. Вдаль. Я крутанулся. Не удержал равновесие и плюхнулся на мокрую землю. Чуть птичку еще раз не задавил.
Никого в этой дали не было. Плотный ряд темных елок, застывшие серые деревья.
