невидимых берегов по темной воде, направляемые молчаливыми гребцами. Дарина, подняв глаза к тонкому серпику луны, молила Бога о чуде, хоть и понимала, что из-за своего грешного легкомыслия, наверное, не заслуживает чуда. Лодка увозила ее все дальше, навстречу неведомой и, может быть, страшной судьбе, и лодочники казались ей зловещими Харонами из старинных греческих сказаний.
Глава третья
Утром люди, искавшие разбойников в лесу, вернулись ни с чем, и Ольга поняла, что теперь драгоценное время для погони по горячим следам упущено, а стало быть, Дарину удастся найти только тому, кто знает разбойничьи тропы и сумеет договориться с похитителями о выкупе. Перед убитой горем матерью поневоле замаячил образ страшноватого боярина Карпа, который, наверное, один во всей округе смог бы отыскать и вызволить ее дочь. Назар, вернувшийся к боярыне ни с чем, обещал, что не опустит руки и будет продолжать поиски Дарины, но Ольгу эти обещания мало утешали. В душе она прокляла свою излишнюю материнскую доброту, склонившую ее внять просьбам дочери и отпустить ее на свидание. Ольга проклинала бы и Назара, если бы знала, что дочка попала в беду после встречи и ссоры с ним. Но боярыне пришлось принять на веру слова парня о том, что он даже не успел встретиться с Дариной, а лишь увидел ее издали.
И вдруг, когда Назар уже собирался уходить из боярского дома, обещая снарядиться для новых поисков, к Ольге явилась странная гостья. Это была старуха лет семидесяти, сохранившая, несмотря на годы, прямую осанку и ясный блеск серых глаз, которые казались почти молодыми на морщинистом лице. Она с порога объявила боярыне, что может кое-что поведать о ее дочери.
– Ты знаешь, где Дарина? – с надеждой бросилась к ней Ольга.
– Я не знаю, где она, – развела руками старуха. – Но как только я сегодня в церкви услышала, что боярышню увезли, решила рассказать тебе, где и с кем ее видела. Мы встретились с ней возле ручья, и я сразу же поняла, что девушка идет на свидание к парню.
Тем временем Назар, стоявший уже у двери, хотел было незаметно выйти, но вдруг старуха, словно услышав его движение, оглянулась и тут же указала на него:
– Да вот же он, этот парень! Я потом еще услышала, как они поссорились. Он, видно, приставал к девушке, а она убежала от него через ручей и кричала ему издали, что он нахал и бесстыдник.
– Да ты врешь, старуха, – пробормотал Назар, но было видно, что он смущен.
– Нет, это правда, по глазам твоим вижу! – воскликнула Ольга. – Это от тебя, наглый смерд, моя дочка убегала и потому попала в беду! Твоя в том вина! И моя тоже, что отпустила ее!..
Боярыня упала на скамью, забившись в беззвучных рыданиях, а Назар еще раз попытался оправдаться:
– Видит Бог, я не насильничал. А то, что обращения вашего боярского не понимаю, так в том не моя вина. И знаешь ли, боярыня, дочка твоя слишком своенравна…
– Уйди с глаз моих, трус, предатель, мужик! – крикнула Ольга и бросила в Назара первый попавшийся ей под руку
