прохожих, старясь уловить их бренные мыслишки. Люди шли по своим делам. А когда встречались взглядом с лучезарной Аней, то старались делать вид, что не замечают ее глаз, способных видеть нечто большее, нежели объекты из металла и камня. Будто и не было ее вовсе – такой одной и неповторимой, что искала чистой романтики среди катакомб рутины и мечтаний.
Овеваемая летним ветром, она села на лавочку. Напротив нее будто вылезшее из-под земли возвышалось страшное правительственное здание, основание которого поддерживали величественные колонны, выкрашенные в красный цвет. Крыльцо здания пустовало, и лишь изредка из массивных деревянных дверей, украшенных авторской витиеватой резьбой, появлялись люди и тут же исчезали в толпе. Аня провожала их мысленным добрым напутствием, а они будто чувствовали ее невинную слежку, отворачивались, а затем быстрым шагом удалялись прочь.
Изредка проходившие мимо нее старики пытались заглянуть ей в лицо, но, когда встречались с наивным взглядом и нежными чертами, сразу делали вид, что обознались. А Аня улыбалась и не понимала, почему в городе, где проживают миллионы людей, так много одиноких и запуганных.
«Может, этот воздух пропитан парами антивещества, от которого людям тяжело дышать и мысли падают на самое дно рассудка?» – думала она и старалась втянуть побольше кислородной смеси, чересчур приправленной выхлопными газами и выбросами мрачных фабрик, которые черными кляксами будто бы наобум были разбросаны по городу неведомой темной силой.
На ближайшем перекрестке широких улиц желтым цветом мерцал светофор. Люди, стоявшие возле пешеходного перехода, подозрительно поглядывали из стороны в сторону, пытаясь уловить момент, когда машин будет мало, и тайком перебежать на другую сторону улицы. Кажется, у каждого из них была всего одна цель – скрыться в тесном пространстве квартиры со скрипящим полом, прижав к себе авоськи с нехитрой утварью. А потом так и сидеть, пока не наступит рассвет.
Аня поднялась с деревянной лавки и грациозной походкой побрела к пешеходному переходу, желая поближе подойти к красному зданию, которого все так боялись и сторонились. Страх, который, быть может, исходил из жерла этой конструкции, был совершенно неприменим к юному восемнадцатилетнему созданию с кроткой улыбкой и роскошными ресницами (что казались магическими в мире полностью стандартизированной неестественной красоты).
Подойдя к пешеходному переходу, она посмотрела в обе стороны и, подняв подол длинного бежевого платья, вышитого золотыми нитками, спрыгнула с обочины, окаймленной разбитым бордюром. Ножки ее твердо встали на потрескавшийся асфальт проезжей части, местами испещренный белой разметкой. Быстрым шагом Аня направилась на противоположную сторону улицы, хаотично оглядываясь по сторонам. Быть может, рядом с этим таинственным красным зданием она сможет лучше ощутить его энергетику.
Аня подошла к массивным деревянным дверям и прочитала надпись на табличке: «Комитет Добрых Дел».
