это якобы дурной тон.
Я чувствовала себя здесь слоном в аптеке, бродя в одиночестве, ссутулившись и мечтая провалиться сквозь землю.
Наконец, все расселись по залу, и началась церемония награждения победителей.
На сцену приглашали по четверке номинантов, затем очаровательная девушка вскрывала конверт и, громко объявив победителя, вручала счастливчику приз – путевку в Египет.
И так много раз, пока не исчерпались почти все номинации.
Осталась последняя номинация – «Открытие года». Вместе с четырьмя новичками я выползла на освещенную сцену. Не знаю, как они, но я чувствовала себя, как голая. Заметив, что наш редакционный фотограф целится в меня, я из последних сил изобразила нечто вроде улыбки.
В этой номинации жюри решило не присуждать звания победителя. И слава Богу. Всем нам раздали по одинаковому подарку – по фирменному футлярчику «Паркер».
Фу, наконец можно покинуть это Лобное место…
Я с облегчением спустилась вниз, на свое место. Не успела я сесть, как Лера жарко зашептала мне в ухо:
– Ольга, не расстраивайся! Хотя я тебя прекрасно понимаю – Египет сорвался, еще бы! Не переживай так!
Я обалдело посмотрела на нее:
– Да я и не переживаю.
– Да ладно, я же все понимаю. Плюнь ты на этот Египет!
***
На следующее утро к моему приходу уже вся редакция знала, что у меня «сорвался Египет», и что я «ужасно расстроилась, чуть ли не рыдала».
Каждый считал своим долгом выразить мне соболезнование. Кроме Валентины.
– Ольга, покажи-как нам свой Паркер, – и вынув ручку из футляра, Валя торжественно произнесла: – Твоя первая журналистская награда, можешь гордиться!
– Эту золотую стрелочку все знают, потому что у каждого приличного человека Паркер торчит из нагрудного кармана, – заметил Третьяков. – Паркер – это бренд. Молодец.
– С Паркером не стыдно ходить на пресс-конференции, – подошла Вика.
– Она чернильная, – пожала я плечами. – Я сто лет не писала чернилами. Со школы.
– А ты знаешь, я ведь до сих пор обожаю писать чернильной ручкой, – вступила в разговор Лариса-киновед. – Так приятно! Попробуй, тебе понравится.
– Все, хватит болтать, за работу! – скомандовала Валентина.
Фотограф принес свеженькие карточки со вчерашнего мероприятия. Валентина тщетно пыталась выбрать в номер ту, где мое лицо не слишком перекошенное.
А я тем временем трудилась над очередным музыкальным обозрением. Вытащив из футлярчика ручку благородного темно-синего цвета, я и впрямь попробовала писать чернилами.
«…В «товарищах» этого квартета согласья не было. Категорически фальшивила виолончель, да и все остальные внесли каждый свою лепту в это грязное дело…»
Линия сразу такая красивая, почерк улучшается на глазах… Но куда-то моментально исчезли мысли… Да, такой шикарной ручкой негоже царапать
