утро с большой сумкой в руках. Тут таких персонажей было – и если не нарушаешь порядок, не мешаешь другим, никому ты не интересен. Как и факт, что в некоем месте в обговоренное время к нему подошел интеллегентного вида человек в очках, по виду великовозрастный студент (а вот это была личность в Одессе известная, откликающаяся на прозвище Самуилыч, он числился администатором в ресторане «Южная роза», реально отвечал там за музыкальную часть и славился умением откуда-то доставать свежие записи «не нашей» эстрады). Он быстро переговорил о чем-то с французом – после чего из сумки морячка было извлечено с полдюжины пластинок в конвертах с яркими разноцветными этикетками. Один из конвертов был еще и обернут прозрачной пленкой – фирменная упаковка, свидетельствующая о подлинности и свежести товара.
Матрос вернулся на свой пароход довольный – за пустяковое поручение, что дал ему месье Лапорт, свеженазначенный помощник капитана, никогда прежде не бывший в Одессе, он получит дополнительную плату почти как за весь этот рейс, причем в долларах, а не в обесценивающихся франках. А Самуилыч знал лишь, что пластинку в обертке он должен будет отдать тому, кто придет с условленными словами, ни в коем случае не вскрывая упаковку и не пытаясь проиграть музыку.
И никто из названных лиц не знал, что месье Лапорт (личность совершенно неприметная и в Одессе почти не сходившая на берег) в действительности работал даже не на французское Сюртэ, а на американскую разведку. Ну, а эта пластинка еще сыграет свою роль.
Семь часов вечера. Все пришли с работы, толкутся на кухне, готовя обед.
– А мы скоро в отпуск с мамой поедем, – гордо сказал Санька, вертящийся под ногами у взрослых (скучно в комнате одному сидеть). – На корабле поплывем, по Черному морю.
– Саня! – одернула сына Мария Степановна. – Тебе ж сказано было! Болтун – это…
– Находка для шпиона, – уныло повторил Саня. – Мам, так нет их тут! Американские шпионы – это, ну, как Лешка Пыжик из дома десять – на вид мутные, так и высматривают, чего навредить. Это правда, что они нас больными считают – какой-то вирус вдохнули и стали коммунистами? Ну а тут свои все…
– И мы никому не скажем, – подхватила Катя. – Марь Степановна, а там и сама Смоленцева будет? Расскажете потом?
– Если что увижу, – улыбнулась соседка. – Кому отпуск, а кому работа. Чтоб товарищей Смоленцеву и Лазареву быт не отвлекал от государственных забот. Они – люди большие и занятые. Ну а я кто – фельдшер без диплома, почти всю жизнь при муже по заставам, сейчас лишь полегче стало жить.
Катя пожала плечами. Прибедняется соседка – и сама еще ничего, для ее возраста, и одевается у самой Смоленцевой (вместе с Анной Лазаревой, которая аж инструктор ЦК КПСС и самому Сталину докладывает). И муж у нее: был командиром-пограничником, теперь в МГБ служит в немалом чине. Так что при расселении ее очередь первая ехать всей семьей в отдельную квартиру.
