оленя. К тому же вы состоятельный человек. – Он выдержал паузу. – Сам король не обрадовался, услышав об этом деле. Вы приговариваетесь к выплате ста фунтов.
Все ахнули. Оба шерифа имели потрясенный вид. Это был огромный штраф даже для богатого землевладельца, но также было совершенно ясно, что его заранее одобрил лично король Эдуард. Королевская немилость. Мартелл побелел как полотно. Ему придется либо продать землю, либо на многие годы отказаться от дохода. Он держался мужественно, но видно было, что Мартелл в шоке.
Однако стоило суду зашуметь, переговариваясь, как судья резко обратился к чиновнику:
– Так, что там с этим послушником?
И вновь в судебном зале воцарилась тишина. Люк был из Прайдов. Интерес был велик. В задних рядах суда Мэри напряглась, ловя каждое слово.
Дело Люка было менее ясным.
– Во-первых, – объявил чиновник, – он дал злоумышленникам приют на ферме. Во-вторых, он был заодно с ними. В-третьих, он напал на монаха из аббатства, брата Мэтью, который пытался воспрепятствовать браконьерам войти на ферму.
– Представлено ли аббатство? – спросил судья.
Джон Гроклтонский поднял свою клешню, и в следующий миг брат Мэтью и трое послушников стояли вместе с ним перед судьей.
Судья, естественно, был хорошо знаком с фактами благодаря управляющему, но некоторые аспекты дела ему не понравились.
– Вы отказываетесь принять ответственность за этого послушника?
– Мы полностью отреклись от него, – ответил приор.
– Обвинение гласит, что он был заодно с теми браконьерами. Возможно, потому, что пустил их на ферму?
– Какое еще может быть этому объяснение? – откликнулся Гроклтон.
– Я полагаю, он мог их испугаться.
– Они не применяли никакого насилия, – заметил чиновник.
– Это правда. Итак, что это было за нападение? – Судья повернулся к брату Мэтью.
– Ну, дело было так. – На добром лице брата Мэтью читалось некоторое смущение. – Когда Мартелл отказался увести своего раненого спутника, боюсь, я напал на него с палкой. Брат Люк схватил лопату, размахнулся и палку перерубил. Потом лопата ударила меня по голове.
– Понятно. Был ли этот послушник вашим врагом?
– О нет. Совсем наоборот.
Гроклтон вскинул клешню:
– Что доказывает его сговор с Мартеллом.
– Или он хотел удержать этого монаха от схватки.
– Должен признаться, – мягко сказал брат Мэтью, – что я и сам впоследствии об этом задумывался.
– Брат Мэтью слишком добр, Ваша честь, – вмешался приор. – В своих суждениях он чересчур склонен прощать.
Именно в этот момент судья счел, что ему решительно не нравится Гроклтон.
– Итак, он бежал? – продолжил он.
– Он бежал, – убежденно прогудел
